Чернолаковая керамика

Чернолаковая керамика — тип древнегреческой керамики. В современном употреблении может также обозначать посуду с черным лаковым покрытием.

Чернолаковая керамика в Древней Греции была распространена в классический и эллинистический периоды. Во время обжига путём спекания железосодержащих глин получали черное покрытие с блестящей, почти глянцевой поверхностью. Иногда чернолаковую керамику украшали глазурью белого, красного или золотого цвета.

С 5 века до н. э. чернолаковая керамика постепенно вытеснялась нарядной керамикой с краснофигурной вазописью, которая начала пользоваться значительно большим спросом на рынке Средиземноморья. Однако и в эпоху эллинизма чернолаковая посуда оставалась достаточно популярной и производилась не только для Греции, но и экспортировалась в разные регионы.

Источники

• Roald F. Docter: Schwarzfirnis-Keramik. In: Der Neue Pauly (DNP). Band 11, Metzler, Stuttgart 2001, ISBN 3-476-01481-9, Sp. 281—282.
• [www.ancienttouch.com/black-glazed_pottery.htm Греческая чернолаковая керамика]
• [www.jstor.org/pss/148475 Коринфская чернолаковая керамика]
• [www.abitura.com/modern_physics/ceramics.htm Исследование древнегреческой чернолаковой керамики из Херсонеса ]

Отрывок, характеризующий Чернолаковая керамика

– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.