Чернышёва дача

 памятник архитектуры (федеральный)

Усадьба
Чернышёва дача
Страна	Россия
Расположение	Санкт-Петербург, проспект Стачек, д. 226
Архитектурный стиль	Классицизм
Строитель	Ж.-Б. Валлен-Деламот
Основатель	Наталья Алексеевна
Первое упоминание	1714 год
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7810238001

Чернышёва дача — старинная палладианская усадьба графов Чернышёвых в районе Петергофской дороги, ныне в черте Санкт-Петербурга. Вокруг памятника расположен парк Александрино, названный по имени последнего дореволюционного владельца — А. Д. Шереметева.

В начале XVIII века, когда участки вдоль дороги раздавалась под застройку, на месте нынешнего парка «Александрино» находилась обширная усадьба младшей сестры Петра I царевны Натальи Алексеевны, принадлежавшая ей с 1714 года. В конце XVII века здесь располагались земли двух хуторов с общим названием Пяткелле. В 1716 году царевна скончалась и «место» было разделено на два участка.

Первый, восточный, был передан Захару Даниловичу Мишукову, впоследствии адмиралу и командующему Балтийским флотом, который на западном берегу безымянного ручья построил «приморский двор».

Восточный участок усадьбы сохранялся ещё в 1930-х годах, но был впоследствии разрушен. Западная часть бывшей дачи царевны Натальи Алексеевны была передана сенатору, крупному дипломату, бывшему посланнику в Константинополе, действительному тайному советнику Петру Андреевичу Толстому.

В 1760-х годах владельцем западного участка стал Иван Григорьевич Чернышёв, искусный дипломат, пользовавшийся неограниченным доверием императрицы Елизаветы Петровны и покровительством Екатерины II. Возведение своего загородного дома он поручил французскому архитектору Ж.-Б. Валлен-Деламоту, представителю нового для России классицизма. Это здание сохранилось до наших дней.

Местность, лежащая к северо-западу от парка (что очень примерно соответствует пересечению проспекта Маршала Жукова с проспектом Стачек) и ранее служившая границей с поместьем князя Безбородко, исторически носила название Привал из-за коротких остановок, которые совершались здесь по пути в Красное Село или Петергоф.

В предреволюционные годы Александрино, как и близлежащая Ульянка, принадлежали Шереметевым. После революции Чернышёва дача стала обыкновенным жилым домом, причём большие комнаты были разделены перегородками на «клетушки», а в зале держали свиней. Вдоль восточной границы парка в 1930-х годах был построен «Стандартный посёлок № 3».

Во время войны усадьба находилась на переднем крае обороны и пострадала от обстрелов. В 1960-х годах главное здание было отреставрировано по проекту М. М. Плотникова, но без воссоздания интерьеров и служебных флигелей. Сейчас в нём (дом № 226 по проспекту Стачек) размещается детская художественная школа.

В XXI веке парк Александрино подвергается постоянной угрозе застройки.

• Aleksandrino.JPG

  Усадебный дом в 2008 г.

• Alexandrino park.JPG

  Расходящиеся тропки

Съемки фильмов

В начале 1990-х годов на Чернышёвой даче снимали фильм ужасов «Пьющие кровь» по повести Алексея Толстого «Упырь». В начале 2000-х здесь проходили съёмки телесериала «Бедная Настя».

Ссылки

• [www.citywalls.ru/house1365.html Усадьба «Александрино» на сайте Citywalls.RU]
• [encspb.ru/object/2803998936 Лесопарк «Александрино» на сайте Электронной энциклопедии Санкт-Петербурга]

Отрывок, характеризующий Чернышёва дача

– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.