Чернышёв, Борис Степанович

Борис Степанович Чернышёв

Бори́с Степа́нович Чернышёв (11 (23(4?)) апр. 1896, Москва — 4 сент. 1944, там же) — советский историк философии, специалист по античной философии и по немецкому классическому идеализму конца XIX — начала XX вв. Доктор филос. наук (с 1942(3?)), профессор (с 1938). Профессор, завкафедрой истории философии МИФЛИ и МГУ (1940-44), декан философского факультета МГУ (1943).

Лауреат Сталинской премии (1943; в составе авторского коллектива за научный труд «История философии. Т. 1-2» (1941—1942)).

Биография

Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1920).

В 1928 году окончил аспирантуру исследовательского Института научной философии РАНИОН, где учился с 1924 года. В качестве диссертации защитил свою работу «Софисты», вышедшую на следующий год отдельным изданием (М., 1929).

С 1919 года вёл научно-исследовательскую и педагогическую работу в ряде вузов. С 1934 г. преподавал в Моск. гос. ин-те истории философии и лит-ры (МИФЛИ), с 1938 г. профессор, с 1940 г. зав. кафедрой истории философии; с 1941 — филос. ф-та МГУ (с объединением МИФЛИ с МГУ), с 1943 г. — кафедра истории западной философии. Старший науч. сотрудник Института философии АН СССР.

Кандидат философских наук (1937, без защиты диссертации). 3 июля 1942 г. защитил свою работу о софистах в качестве докторской диссертации.

Член ВКП(б) с 1940. Учитель Э. В. Ильенкова.

Умер от инфаркта.

Главные направления научных исследований — история античной философии, немецкого идеализма и новейшая итальянская философия.

Один из основных авторов труда «История философии» (т. 1-3, М., 1940-43). Ему принадлежат переводы с древнегреческого, латинского и немецкого языков.

Супруга Анна Георгиевна.

Ссылки

• [philos.msu.ru/fmu/chernyshev_boris_stepanovich/ Статья] на сайте философского факультета МГУ
• [letopis.msu.ru/peoples/3440 Статья] на сайте «Летопись Московского университета»
• terme.ru/dictionary/1019130/word/chernyshev]

Отрывок, характеризующий Чернышёв, Борис Степанович

– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.