Четверной союз 1718 года
Четверной союз 1718 года (англ. quadruple alliance, нем. Quadrupel Allianz) — военный союз Франции, Великобритании, Республики Соединённых провинций и Австрии, подписанный в Лондоне 2 августа[1] 1718 года[2].
После Войны за испанское наследство Хулио Альберони, министр короля Испании Филиппа V, стремился вернуть утраченное Испанией значение и, в частности, возвратить уступленные Австрии итальянские провинции. Воинственные замыслы Альберони побудили Францию, Британию и Республику Соединённых провинций заключить Тройственный альянс (1717) для сохранения условий Утрехтского мира. В 1718 году к этому союзу присоединилась Австрия, почему он и получил название Четверного союза.
Условия этого союза были следующие: Австрия меняла принадлежавшую ей Сардинию на уступленную Савойе после Войны за испанское наследство Сицилию. Герцогства Парма и Тоскана после прекращения царствовавших там династий переходили к сыну Филиппа V, инфанту дону Карлосу. Карл VI должен был отказаться от прав на испанский престол, а Филипп V — от прав на итальянские провинции. В случае несогласия Испании на эти условия державы решили принудить её силой. Отказ со стороны Испании привел к войне, в которой Испания оказалась не в силах бороться с четырьмя державами сразу. Филипп V дал отставку Альберони, согласился на предложенные условия и присоединился к Четверному союзу.
Напишите отзыв о статье "Четверной союз 1718 года"
Примечания
- ↑ 22 июля по Юлианскому календарю действовавшему в Британии.
- ↑ Spain treaties. [books.google.com/books?id=g5gNAAAAQAAJ Coleccion de los tratados de paz, alianza, comercio &c. ajustados porla corona de España con las potencias extrangeras desde el reynado del señor don Felipe quinto basta el presente]. — 1801-01-01. — 452 с.
Источники
- Четверной союз 1718 года // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Четверной союз 1718 года
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
