Четверть доллара Барбера
| 25 центов Барбера 1892 года (США) | |
|---|---|
| Номинал: | 25 центов |
| Диаметр: | 24,3 мм |
| Масса: | 6,25 г |
| Гурт: | рубчатый |
| Металл: | 90% Ag и 10% Cu |
| Годы чеканки: | 1892-1916 |
| Аверс | |
| |
| Описание: | изображение женщины, символизирующей Свободу |
| Гравёр: | Чарльз Барбер (англ. Charles E. Barber) |
| Реверс | |
| |
| Описание: | Белоголовый орлан — геральдический символ США |
| Гравёр: | Чарльз Барбер (англ. Charles E. Barber) |
25 центов Барбера — серебряные монеты США номиналом в 25 центов, которые чеканились с 1892 по 1915 годы. На аверсе монеты изображена женщина символизирующая Свободу, а на реверсе белоголовый орлан — геральдический символ США.
Содержание
История
25 центов Барбера чеканились с 1892 по 1916 год. Они сменили 25 центов с изображённой на ней сидящей Свободой. Монеты с изображением сидящей Свободы находились в обиходе более 50 лет. Также с 1879 года тиражи были минимальными. В связи с этим накопилось большое количество стёршихся монет низкого качества[1]. Это стало предпосылкой разработки монет нового типа.
Был объявлен конкурс, который выиграл гравёр Чарльз Барбер. Им был разработан дизайн 10-, 25- и 50-центовых монет. Эти 3 монеты во многом схожи. Изображение аверса на них одинаково, реверс 25- и 50-центовых монет практически не отличается.
25 центов Барбера чеканились на 4 монетных дворах. О происхождении монеты из того или другого монетного двора свидетельствует небольшая буква под изображением орлана:
- отсутствует — монетный двор Филадельфии, Пеннсильвания
- D — монетный двор Денвера, Колорадо
- O — монетный двор Нового Орлеана, Луизиана
- S — монетный двор Сан-Франциско, Калифорния
Изображение
Аверс
На аверсе монеты находится бюст женщины символизирующий Свободу. Её волосы окаймляет лавровый венок и диадема на которой расположена надпись «LIBERTY». Над изображением Свободы полукругом идёт «IN GOD WE TRUST», внизу — датировка года, а по бокам находятся 13 звёзд по числу первых штатов.
На основании шеи можно разглядеть букву B, которая является монограммой гравёра Барбера.
Реверс
В центре реверса располагается белоголовый орлан, держащий в лапах стрелы и оливковую ветвь. Его изображение повторяет лицевую сторону Большой печати США. Над орланом расположено 13 звёзд. В клюве он держит ленту с девизом «E PLURIBUS UNUM». По краю монеты полукругом расположены две надписи: сверху — «UNITED STATES OF AMERICA», снизу — обозначение номинала монеты «QUARTER DOLLAR».
Тираж
| Год | Отчеканено в Филадельфии | Отчеканено в Денвере | Отчеканено в Новом Орлеане | Отчеканено в Сан-Франциско |
|---|---|---|---|---|
| 1892 | 8 236 000 (1 245) | 2 640 000 | 964 079 | |
| 1893 | 5 444 023 (792) | 3 396 000 | 1 454 535 | |
| 1894 | 3 432 000 (972) | 2 852 000 | 2 648 821 | |
| 1895 | 4 440 000 (880) | 2 816 000 | 1 764 681 | |
| 1896 | 3 874 000 (762) | 1 484 000 | 188 039 | |
| 1897 | 8 140 000 (731) | 1 414 800 | 542 229 | |
| 1898 | 11 100 000 (735) | 1 868 000 | 1 020 592 | |
| 1899 | 12 624 000 (846) | 2 644 000 | 708 000 | |
| 1900 | 10 016 000 (912) | 3 416 000 | 1 858 585 | |
| 1901 | 8 892 000 (813) | 1 612 000 | 72 664 | |
| 1902 | 12 196 967 (777) | 4 748 000 | 1 524 612 | |
| 1903 | 9 669 309 (755) | 3 500 000 | 1 036 000 | |
| 1904 | 9 588 143 (670) | 2 456 000 | ||
| 1905 | 4 967 523 (727) | 1 230 000 | 1 884 000 | |
| 1906 | 3 655 760 (675) | 3 280 000 | 2 056 000 | |
| 1907 | 7 192 000 (575) | 2 484 000 | 4 560 000 | 1 360 000 |
| 1908 | 4 232 000 (545) | 5 788 000 | 6 244 000 | 784 000 |
| 1909 | 9 268 000 (650) | 5 114 000 | 712 000 | 1 348 000 |
| 1910 | 2 244 000 (551) | 1 500 000 | ||
| 1911 | 3 720 000 (543) | 933 600 | 988 000 | |
| 1912 | 4 400 000 (700) | 708 000 | ||
| 1913 | 484 000 (613) | 1 450 800 | 40 000 | |
| 1914 | 6 244 230 (380) | 3 046 000 | 264 000 | |
| 1915 | 3 480 000 (450) | 3 694 000 | 704 000 | |
| 1916 | 1 788 000 | 6 540 800 |
(В скобках обозначено количество монет качества пруф)
Суммарный тираж монет данного типа составляет более 262 миллионов штук[2].
Наиболее редкие 25-центовые монеты Барбера
Наиболее редкими и ценными среди 25-центовиков Барбера являются монеты типа 1896-S (тираж 188 тысяч), 1901-S (тираж 72 тысячи) и 1913-S (тираж 40 тысяч). Их стоимость может достигать $240 000[3].
Напишите отзыв о статье "Четверть доллара Барбера"
Примечания
- ↑ [www.coincommunity.com/coin_histories/half_dollar_1892_barber.asp Сайт Coin Community Family]
- ↑ [www.coincommunity.com/us_quarter_dollars/barber.asp Сайт coincommunity.com Barber Quarter 1892—1916]
- ↑ [www.pcgs.com/prices/PriceGuideDetail.aspx?MS=1&PR=1&SP=1&c=716&title=Barber+Quarter Professional Coin Grading Service]
|
Портал «Нумизматика и бонистика» |
|---|
Отрывок, характеризующий Четверть доллара Барбера
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
