Четыре тетрарха

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Четыре тетрарха. 1-я пол. IV века
Порфир. Высота 130 см
Собор Святого Марка, Венеция

Четыре тетрарха (итал. Monumento ai Tetrarchi) — скульптурная композиция из тёмно-красного порфира, вмонтированная в южный фасад венецианского собора Сан-Марко. Статуя была изготовлена в первой половине IV века и являлась частью константинопольского Филадельфейона, построенного рядом с колонной Константина (современная площадь Чемберлиташ).

В отношении того, кого изображает скульптура существует две версии:

Императоры-тетрархи изображены попарно: двое августов и двое цезарей, обнимающих друг друга. Это расположение должно было продемонстрировать идею единства Римской империи. Лица фигур лишены индивидуальных черт, а сам материал (порфир, широко распространенный в искусстве Древнего Египта) и аналогичные работы (например, тетрархи из музеев Ватикана) позволяют предположить, что произведение относится к восточной школе римского искусства.

Во время Четвёртого крестового похода в 1204 году скульптура вместе с прочими архитектурными элементами, украсившими собор Святого Марка, была вывезена из Константинополя в Венецию. Её установили на углу южного фасада (в соборе эту часть здания занимает сокровищница) собора рядом с Порта делла Карта — парадным входом в Дворец дожей. Недостающий постамент и ступню одного из тетрархов воссоздали местные мастера.

В 1960-е годы при раскопках остатков дворца Мирелейон в Стамбуле был найден недостающий фрагмент ступни и постамента, который хранится в Археологическом музее Стамбула.

Напишите отзыв о статье "Четыре тетрарха"



Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Четыре тетрарха
  • [www.arkeo3d.com/byzantium1200/capitolium.html Реконструкция константинопольского Филадельфейона с оригинальным расположением тетрархов]  (англ.)

Литература

  • Мария Да Вилла Урбани. Собор Сан Марко. — Венеция: Storti Edizioni, 2006. — ISBN 88-7666-590-0.
  • Талалай М. Венеция. — Флоренция: Edizioni Kina Italia, 2005. — ISBN 88-8180-040-3.

Отрывок, характеризующий Четыре тетрарха

Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.
– Да, да, именно розовым, – сказала Наташа, которая тоже теперь, казалось, помнила, что было сказано розовым, и в этом самом видела главную необычайность и таинственность предсказания.
– Но что же это значит? – задумчиво сказала Наташа.
– Ах, я не знаю, как все это необычайно! – сказала Соня, хватаясь за голову.
Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.