Чжао Бин
| Хуай-цзун кит. 懷宗<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 10 мая 1278 — 19 марта 1279 | ||
| Предшественник: | Дуань-цзун | |
| Преемник: | должность ликвидирована | |
| Вероисповедание: | Конфуцианство | |
| Рождение: | 12 февраля 1272 | |
| Смерть: | 19 марта 1279 (7 лет) | |
| Место погребения: | Шэньчжэнь | |
| Династия: | Южная Сун | |
| Отец: | Ду-цзун | |
| Мать: | наложница Ю | |
Хуай-цзун (кит. 懷宗, 12 февраля 1272 — 19 марта 1279) — последний китайский император династии Южная Сун (1278—1279).
Биография
Происходил из императорского рода Чжао. Сын шестого сунского императора Ду-Цзуна (1264—1274). Его матерью была наложница Ю (俞修容). При рождении получил имя Бин. В 1274 году после смерти своего отца и вступления на престол старшего брата Гун-цзуна (1274—1276) Чжао Бин получил титул князя Син (信王), а в 1276 году после воцарения другого брата Дуань-цзуна (1276—1278) он становится князем Гуан (廣王/广王) и князем Вэй (衛王/卫王).
Вместе со старшим братом Дуань-цзунем бежал на юг, впоследствии перебрался в Ганчжоу (современный остров Лантау). Здесь после смерти брата-императора Чжао Бин был провозглашен 10 мая 1278 года новым сунским императором под именем Хуай-цзуня.
Сунские вельможи собрали 100-тысячную армию, которая под командованием Чжан Шицзи, вступила в решающее морское сражение с монгольским флотом 19 марта 1279 года при Ямынь (вблизи реки Чжуцзян). После поражения китайского флота канцлер Лу Сюфу, взяв малолетнего императора на руки, прыгнул вместе с ним с тонущего корабля в реку Сицзян (проток р. Чжуцзян, современная провинция Гуанси). Вместе с гибелью семилетнего Хуай-цзуна прервалась династия Южная Сун, правившая в Южном Китае с 1127 года.
Источники
- Jacques Gernet: Die chinesische Welt. Suhrkamp Verlag, Frankfurt 1994, 2. Aufl.; ISBN 3-518-38005-2
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Чжао Бин"
Отрывок, характеризующий Чжао Бин
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!
В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
