Чикагская митрополия
Поделись знанием:
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
Чикагская митрополия
англ. Metropolis of Chicago, греч. Μητρόπολη Σικάγου Константинопольский патриархат | |
Церковь Успения Пресвятой Богородицы | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Страна |  США
|
| Епархиальный центр | Чикаго |
| Основана | 1922 |
| Количество приходов | 61 |
| Количество монастырей | 2 |
| Сан правящего архиерея | митрополит |
| Титул правящего архиерея | Чикагский |
| Сайт | chicago.goarch.org/ |
| Архиерей | |
| Архиепископ | Димитрий (Тракателлис) |
| Правящий архиерей | Иаков (Гарматис) |
| с | 1 мая 1979 года |
Чикагская митрополия (англ. Metropolis of Chicago, греч. Μητρόπολη Σικάγου) — православная епархия Американской архиепископии Константинопольской православной церкви на территории штатов Иллинойс, Индиана, Айова, Миннесота, Миссури, Висконсин.
Содержание
История
Чикагская епископия была учреждена в 1922 году в составе греческой архиепископии для Северной и Южной Америки.
В 1931 году независимая Чикагская кафедра была упразднена и далее возобновлялась как викариатство.
15 марта 1979 года Чикагская епископия была восстановлена.
20 декабря 2002 года, в ходе структурных преобразований, все епархии Константинопольского патриархата на территории США получили статус митрополий, а их правящие архиереи местные титулы в связи с чем митрополит Кринийский Иаков (Гарматис) получил титул митрополита Чикагского.
Монастыри
- Свято-Преображенский монастырь (мужской; Гарвард, Иллинойс)
- Монастырь Иоанна Златоуста (женский; Pleasant Prairie, Висконсин)
Епископы
- Чикагская епархия
- Филарет (Иоаннидис) (21 июня 1923 — июль 1930)
- Чикагское викариаствтво
- Герасим (Илиас) (26 января 1943 — 28 февраля 1954)
- Второй округ
- Иезекииль (Цукалас) (1954 — 24 февраля 1959)
- Емилиан (Лалуссис) (6 ноября 1960 — 1967)
- Тимофей (Халофтис) (1967 — 21 декабря 1977)
- Чикагская епархия
- Иаков (Гарматис) (с 15 марта 1979)
Напишите отзыв о статье "Чикагская митрополия"
Ссылки
- [chicago.goarch.org/ Официальный сайт Чикагской митрополии] (англ.)
Отрывок, характеризующий Чикагская митрополия
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
