Чичен-Ица

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Доиспанский город
Чичен-Ица
*
Pre-Hispanic City of Chichen-Itza**
Всемирное наследие ЮНЕСКО

Страна Мексика Мексика
Тип Культурный
Критерии i, ii, iii
Ссылка [whc.unesco.org/en/list/483 483]
Регион*** Латинская Америка и Карибы
Включение 1988  (12-я сессия)

Координаты: 20°40′59″ с. ш. 88°34′07″ з. д. / 20.68306° с. ш. 88.56861° з. д. / 20.68306; -88.56861 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=20.68306&mlon=-88.56861&zoom=12 (O)] (Я)

* [whc.unesco.org/ru/list Название в официальном рус. списке]
** [whc.unesco.org/en/list Название в официальном англ. списке]
*** [whc.unesco.org/en/list/?search=&search_by_country=&type=&media=&region=&order=region Регион по классификации ЮНЕСКО]

Чиче́н-Ица́ (исп. Chichén Itzá, аст. Chichen Itzā, юк. Chi’ch'èen Ìitsha) — политический и культурный центр майя на севере полуострова Юкатан (Мексика). Священный город народа Ица, расположен в 120 км к востоку от города Мерида, столицы Юкатана, Мексика. Название «Чичен Ица» в переводе с языка местных племён значит «Устье колодца племени Ица» или «Рот колодца колдунов воды»: «чи» на языке майя означает «устье», «чен» — «колодец», а «ица» — название племени или группы майя, которое, по преданию, первым появилось на этой земле.

Является одним из 7 новых чудес света.





Название

На языках майя Чичен-Ица означает «В устье колодца Ица». Чи может означать «рот» или «край», а чен — скважина/источник. Ица является наименованием этнической народности, в своё время добившейся политического и экономического превосходства в регионе, расположенном вокруг города[1]. Название Ица вероятно означает слово «чародей», а точнее иц — «колдун» и xa — «вода»[2].

В кодексе Чилам-Балам указывается другое имя города, использующееся вероятно до начала гегемонии Ица, однако из-за того, что правила орфографии были расшифрованы не до конца, известно лишь приближенное название, доступное в нескольких вариантахː а именно Юук Ябнал, (Семь великих домов)[3], Юук Хаб Нал (Семь Кустистых Местостей)[4], Юукуабнал (Семь великих правителей)[5] и Ук Абнал (Семь путей Абнала)[6]. Данное имя упоминается в каллиграфических текстах позднего классического периода майя[7].

История

Основан, вероятно, в VII в. н. э. Останки города могут быть условно разделены на две группы. В первую включены строения, датируемые VI—VII вв. н. э. и относящиеся к периоду культуры майя. Вторая группа зданий относится к периоду тольтеков X—XI вв. н. э. В X веке был захвачен тольтеками. В середине XI века Чичен-Ица стала столицей тольтекского государства. В 1178 была разгромлена объединённым войском трёх городов-государств — Майяпана, Ушмаля и Ицмаля, которое возглавлял Хунак Кеель. Ко времени испанских завоеваний (середина XVI века) Чичен-Ица представляла собой развалины.

После 1194 года загадочный город окончательно опустел. Точные данные о том, что послужило тому причиной, отсутствуют. Политика испанских завоевателей, вторгшихся на территорию Мексики, включала в себя сожжение ма­нускриптов и убийство священнослужителей народа майя. Однако археологами было выяснено, что в XIII веке Чичен Ица подвергалась нападению и была разграблена, в то же время экономическое влияние города на соседние регионы стало слабеть[8], что вероятно привело к исходу городской элиты и опустению Чичен Ицы[9]. Когда в Мексику вторглись испанцы, они нашли город пустым, что согласно испанским источникам в самом городе или вокруг него располагались компактные поселения майя[10]. Испанские источники утверждали, что для индейцев руины города стали местом паломничества[11].

Политическая организация и экономика

Археологи в 1980-х годах пришли к выводу, что в отличие от большинства городов майя позднего классического периода, Чичен Ица не контролировалась одним правителем или династией. Вместо этого существовал совет, состоящий из так называемой элитной касты, которая осуществляла правление через совет[12]. Теория оставалась популярной и в 1990-е годы, однако позже была поставлена под вопрос, так как в последнее время появилось всё больше доказательств в сторону традиционной формы правления, как и в остальных городах майя[13].

Чичен Ица в период своего расцвета оставалась мощной экономической державой, чьё влияние распространялось на северные земли майя[14], в частности жители города могли добывать труднодоступные ресурсы, такие, как обсидиан из центральной части Мексики и золото из западно-центральной Америки[15]. Между 900 и 1050 годами нашей эры, Чичен Ица стала экономической державой и торговым оазисом, контролирующим экономку северного и центрального Юкатана[16].

Архитектурные памятники

На территории Чичен-Ицы неоднократно производились раскопки, в результате которых были открыты крупные архитектурные памятники майя-тольтеков:

  • «Храм Кукулькана» — 9-ступенчатая пирамида (высота 24 метра) с широкими лестницами на каждой из сторон. (В дни весеннего и осеннего равноден­ствий (20 марта и 22 сентября) приблизительно в три часа дня лучи солнца освещают западную балюстраду главной лестницы пирамиды таким образом, что свет и тень об­разуют изображение семи равнобедренных треугольников, составляющих, в свою очередь, тело тридцатисемиметровой змеи, «ползущей» по мере передвижения солнца к собственной голове, вырезанной в основании лестницы.);
  • «Храм воинов в Чичен-Ица» на невысокой 4-ступенчатой пирамиде и «Храм ягуаров» (оба с настенными росписями);
  • обсерватория «Караколь»;
  • 7 «стадионов» для игры в мячБольшое поле для игры в мяч» (Уэго де Пелота) — самая большая игровая площадка из всех созданных майя. Длина игрового поля достигает 135 м. Существуют неко­торые свидетельства того, что игре в мяч сопутствовала определённая жестокость.);
  • Руины 4 колоннад, образующие гигантский прямоугольник («Группа тысячи колонн»);
  • Священный сенот — природный колодец глубиной около 50 м, который служил для жертвоприношений.

Также сохранились статуи божеств с характерной стилизацией пластических форм, рельефы, богатые растительной и геометрической орнаментикой, произведения мелкой пластики и художественных ремёсел, и др.

Правительство мексиканского штата Юкатан объявило о сделке с частным землевладельцем, в результате которой властям перешли 83 гектара земли, на которых расположен древний город Чичен-Ица.

Переговоры между губернатором Ивонн Ортегой Пачеко (Ivonne Ortega Pacheco) и землевладельцем Хансом Юргеном Тиесом Барбачано (Hans Jurgen Thies Barbachano) продолжались около года и завершились 30 марта 2010 года. Землю купили за 220 миллионов песо ($17,8 млн). Сообщалось, что Барбачано сам настаивал на продаже для того, чтобы сохранить наследие Юкатана.

Чичен-Ица признан ЮНЕСКО объектом мирового культурного наследия и является вторым по популярности среди туристов местом археологических раскопок в Мексике.

В 2007 году, по результатам опроса, город майя был признан одним из новых семи чудес света (по версии организации New Open World Corporation)[17].

Фотографии

майя Цомпантли в Чичен-Ице

Напишите отзыв о статье "Чичен-Ица"

Примечания

  1. Boot 2005, p.37.
  2. Piña Chan 1980, 1993, p.13.
  3. Luxton 1996, p.141.
  4. Koch 2006, p.19.
  5. Sharer and Traxler 2006, p.562.
  6. Uuc Yabnal становится Ук Абнал, что означает Семь Абналов или Семь путей Абнала, где слово Абнал может означать имя семьи, согласно утверждению Ральфа Ройса(Roys 1967, p.133n7).
  7. Osorio León 2006, p.458.
  8. Thompson 1954, 1966, p.137.
  9. Andrews et al. 2003.
  10. Chamberlain 1948, pp.136, 138.
  11. Restall 1998, pp.81, 149; Landa 1937, p.90.
  12. Freidel, p.6. Sharer and Traxler 2006, p.581.
  13. Schmidt 2007, pp.166-167.
  14. Cobos Plama 2004, 2005, pp.539-540.
  15. Cobos Palma 2004, 2005, p.540.
  16. Cobos Palma 2004, 2005, pp.537-541.
  17. [lenta.ru/news/2007/07/08/wonders/ В Лиссабоне назвали семь новых чудес света] // Лента.ру, 8 июля 2007

Литература

  • Галленкамп Ч. Майя: Загадка исчезнувшей цивилизации / Чарльз Галленкамп; Пер. с англ. В. И. Гуляева. — М.: Наука, 1966. — 216 с. — 40 000 экз.

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Чичен-Ица
  • [www.indiansworld.org/infochich.html Чичен-Ица на сайте «Древняя Мезоамерика»]
  • [www.mysticspot.ru/?p=450 Загадочная Чичен-Ица (Мексика)]
  • [castaneda-ru.com/foto17.php Фотографии пирамид, Чичен-Ица Мексико]


Отрывок, характеризующий Чичен-Ица

– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.


Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.