Чобан-заде, Бекир Ваапович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Чобанзаде, Бекир»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Бекир Чобан-заде
крымско-тат. Bekir Çoban-zade

Фотграфия Чобан-заде, опубликованная в поэтическом сборнике «Боран» в 1928 году
Дата рождения:

15 (27) мая 1893(1893-05-27)

Место рождения:

Карасубазар, Российская империя

Дата смерти:

13 октября 1937(1937-10-13) (44 года)

Место смерти:

Баку, Азербайджанская ССР

Страна:

СССР СССР

Научная сфера:

тюркология, лингвистика

Место работы:

Азербайджанский государственный университет

Учёная степень:

доктор филологических наук

Учёное звание:

профессор

Альма-матер:

Будапештский университет

Известен как:

специалист в области тюркских языков и литературы

Подпись:

Беки́р Ваа́пович Чоба́н-заде́ (крымско-тат. Bekir Vaap oğlu Çoban-zade; 15 (27) мая 1893, Карасубазар — 13 октября 1937[1], Баку) — крымскотатарский поэт, учёный-тюрколог, специалист в области тюркских языков и литературы. Профессор Бакинского государственного университета[2], член Союза писателей Азербайджана (с 1934 года) [3], доктор филологических наук (с 1920 года)[3].





Жизнь

Родился в провинциальном крымском городке Карасубазаре 15 мая (27 мая по новому стилю) 1893 года в семье пастуха. В 1904—1908 годах учился в карасубазарской школе-рушдие. По окончании её показавший отличные успехи Бекир на средства местного мусульманского благотворительного общества был отправлен для продолжения обучения в Стамбул. Там в 19091914 годах он учился в престижном Галатасарайском лицее (en) по словесному отделению. Параллельно с этим он окончил и 3-годичные высшие курсы арабского и французского языков при Стамбульском университете и получил право преподавания этих языков в средней школе и в лицеях. Во время учебы в Стамбуле Бекир опубликовал свои первые стихи, которые были подписаны псевдонимом Чобан-заде (в переводе «сын пастуха»).[4]

В 1914 году Бекир возвратился домой, а затем переехал в Одессу, а вскоре снова отправился в Стамбул. С осени 1914 по осень 1915 года он на правах вольного слушателя посещал Стамбульский университет и в этот же период познакомился с венгерским профессором Масарошем. В декабре 1915 года Бекир получил положительное решение относительно своей просьбы об учёбе в Будапеште и в январе 1916 года направился в Венгрию. Он поступил на историко-филологический факультет Будапештского университета имени Петра Пазманя. Здесь он вошёл в мир науки, начал изучать «Кодекс Куманикус» — знаменитый письменный памятник кыпчакского языка. Молодой ученый до окончания учебы завершил свою научную работу и в 1920 году защитил докторскую диссертацию. После окончания учебы Бекир преподавал в Будапештском и Лозаннском (Швейцария) университетах и в 26 лет стал профессором обоих университетов. В 1919 — один из деятелей Венгерской коммуны. В конце 20-х годов молодой профессор возвратился на родину. В это время в Крыму происходили бурные политические события.

В 1921 году была провозглашена Крымская АССР, и Чобан-заде был избран членом Центрального исполнительного комитета Крымской АР, участвовал в процессе революционного обновления общества. В 1922 г. стал профессором Крымского университета (Таврический национальный университет имени В. И. Вернадского), а позже его ректором.

В 1924 г. по приглашению руководства Азербайджана приехал в Баку и в качестве профессора Бакинского университета активно участвовал в переходе от арабской письменности к латинской. Был руководителем Всесоюзного центрального комитета нового тюркского алфавита. В период с 1924 по 1929 год был заведующим кафедрой и деканом востоковедческого факультета Азербайджанского государственного университета[3].

Yeni türk əlifbası Ümumittifaq Mərkəzi Komitəsinin rəhbəri, ADU-da Şərqşünaslıq fakültəsində kafedra müdiri, dekan (1924-1929) vəzifələrində işləmişdir.

В 1928 году против Бекира Чобан-заде развернулась клеветническая кампания в крымской и бакинской печати. Ученого обвиняли в пантюркизме, «буржуазном национализме». Несмотря на травлю в печати, Бекир Чобан-заде сохранил высокий авторитет в научных кругах. В 19301935 годах он заведовал кафедрой узбекского языка в Ферганском пединституте, преподавал в Ташкентском университете, Бухарском пединституте, избран действительным членом Азербайджанского филиала АН СССР, в 1935 году избран членом Парижского лингвистического общества.[5]

Бекира Чобан-заде арестовали 28 января 1937 года в Кисловодске. Обвинён в участии в деятельности «Милли Фирка», пантюркистском движении, в 19201937 годах, участии в националистических и пантюркистских организациях. 12 сентября, 1937 г. ВК ВС СССР приговорён к высшей мере наказания (ст. 60, 63, 70, 73 УК АзССР). Был казнён 13 октября 1937 года.[4]

Важнейшие работы Чобан-заде

Память

  • В Карасубазаре установлен памятник Бекиру Чобан-заде[6].
  • Именем Бекира Чобан-заде названа одна из улиц столицы Азербайджана, города Баку.
  • На стене внутри здания Союза писателей Азербайджана в Баку имеется мемориальная доска в память об азербайджанских репрессированных писателях с именами 27 репрессированных членов Союза писателей. На мемориальной доске выгровировано также имя Бекира Чобан-заде.

Напишите отзыв о статье "Чобан-заде, Бекир Ваапович"

Литература о Чобан-заде

  • Урсу Д. П. Бекир Чобан-заде. Жизнь, судьба, эпоха. Симферополь. Крымучпедгиз. 2004.
  • Бабаев А., О литературных взглядах проф. Б. В. Чобан-заде, в кн.: Материалы научной сессии…АГПИЯ за 1965 год, Баку, 1966;
  • Ашнин Ф. Д., Бекир Вагапович Чобан-заде, «Народы Азии и Африки», 1967, № 1;
  • Милибанд С. Д., Биобиблиографический словарь советских востоковедов, М., 1975.

Примечания

  1. [qirimtatar.narod.ru/choban-zade.htm Бекир Чобан-заде на сайте Крымские татары]
  2. Большая биографическая энциклопедия, 2009.
  3. 1 2 3 [mediateka.musigi-dunya.az/yaz_birliyi_75/r_qurb/b_cobanzade_biogr.html Биография на официальном сайте Союза писателей Азербайджана]
  4. 1 2 [cidct.org.ua/vyidayushhiysya-deyatel-kryimskotatarskogo-naroda-bekir-choban-zade/ Выдающийся деятель крымскотатарского народа — Бекир Чобан-заде]
  5. [www.slideshare.net/elibgaspra/ss-29106876 Бекир Чобан-заде]
  6. Бекир Чобан-заде (1893—1937) / Соствитель З. И. Абдураимова; Под ред. Л. З. Кадыровой. — Симферополь, 2013. — С. 4. — 31 с.

Источник

  • [chobanzade.org/ Благотворительный фонд имени Бекира Чобан-заде) Крым]
  • [eldergisi.ws/index.php?/weblog/more/104/ Bəkir Çobanzadə]
  • [chobanzade.org/ Bəkir Çobanzadə(Бекир Чобан-заде) Крым]

Отрывок, характеризующий Чобан-заде, Бекир Ваапович

Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: