Чоудхури, Хумаюн

Хумаюн Рашид Чоудхури Humayun Rasheed Choudhury
Министр иностранных дел Бангладеш
10 ноября 1985 — 10 декабря 1988
Предшественник:	Хуссейн Мохаммад Эршад
Преемник:	Анисул Ислам Махмуд
Министр иностранных дел Бангладеш, и.о.
1 мая 1981 — май 1982
Предшественник:	Мухаммед Шамсул Хак
Преемник:	Атауль Карим, и.о.
Рождение:	11 ноября 1928(1928-11-11) Силхет, Британская Индия
Смерть:	10 июля 2001(2001-07-10) (72 года) Дакка, Бангладеш

Хумаюн Рашид Чоудхури (англ. Humayun Rasheed Choudhury; 11 ноября 1928, Силхет, Британская Индия — 10 июля 2001, Дакка, Бангладеш) — бангладешский государственный деятель и дипломат, министр иностранных дел и информации Бангладеш (1985—1988).

Биография

Его отец и мать были членами парламента.

В 1947 г. окончил Алигархский мусульманский университет, имел степень доктора наук. Для зачисления в английскую коллегию адвокатов и был членом «Внутреннего темпла» в Лондоне. В Лондонском институте международных дел, филиале Лондонского университета, получил диплом по международным отношениям. Являлся председателем федерации пакистанских студентов в Великобритании и Европе и в этом качестве организовал первую конференцию азиатских студентов в Соединенном Королевстве.

В 1953 г. поступил на дипломатическую службу Пакистана. Окончил Флетчерскую школу права и дипломатии в Массачусетсе, США. Находился на различных дипломатических должностях в Риме, Багдаде, Париже, Лиссабоне, Джакарте и Дели.

• 1971—1972 гг. — представитель Бангладеш в Индии, участвовал в переговорах по признанию Бангладеш более чем 40 странами,
• 1972—1976 гг. — посол в ФРГ и в Швейцарии, Австрии и при Ватикане (по совместительству). Также являлся Постоянным представителем Бангладеш при МАГАТЭ и в Организации Объединенных Наций по промышленному развитию (ЮНИДО),
• 1976—1981 гг. — посол в Саудовской Аравии и в Иордании и Омане (по совместительству), представитель Бангладеш в Организации «Исламская конференция»,
• 1981—1982 гг. — заместитель министра иностранных дел,
• 1982—1984 гг. — посол в США,
• 1984—1985 гг. — советник по международным делам президента Бангладеш,
• 1985—1988 гг. — министр иностранных дел Бангладеш,
• с 1986 г. — член меджлиса (парламента),
• с 1996 г. — председатель меджлиса Бангладеш.

Принимал участие в работе ряда сессий Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций; Исламской конференции на высшем уровне, состоявшейся в Таифе, Саудовская Аравия (1981 год); Исламской конференции министров иностранных дел в Триполи (1977 год), Дакаре (1978 год), Фесе, Марокко (1979 год), Исламабаде (1980 год) и Багдаде (1981 год); диалога на высшем уровне между странами Севера и Юга, состоявшемся в Канкуне, Мексика (1981 год); совещаний Комитета мира глав государств и правительств исламских стран по урегулированию споров между Ираном и Ираком; чрезвычайной сессии министров иностранных дел исламских государств по Афганистану в Исламабаде (1980 год) и чрезвычайной сессии министров иностранных дел исламских государств по Иерусалиму, состоявшейся в Аммане (1980 год).

Представлял Бангладеш на ряде двусторонних встреч, включая переговоры с Индией по установлению линии границы, по совместному использованию вод Ганга, по демаркации морской границы, на форуме стран Южной Азии (региональное сотрудничество стран Южной Азии), на переговорах по демаркации границы между Бангладеш и Бирмой, на совместных экономических переговорах между Бангладеш и Саудовской Аравией и других встречах.

Являлся членом Исполнительного комитета Американского исламского центра, Вашингтон, и Председателем его Финансового комитета, членом Международного института стратегических исследований, Лондон.

В 1984 г. Университетом Уильяма и Мэри, Вирджиния, Соединенные Штаты был удостоен Премии мира имени Махатмы Ганди.

Источники

[www.un.org/ga/55/president/bio41.htm Биография на сайте ООН] (англ.)

Отрывок, характеризующий Чоудхури, Хумаюн

– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.