Чох

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Село
Чох
авар. ЧIохъ
Страна
Россия
Субъект Федерации
Дагестан
Муниципальный район
Сельсовет
Координаты
Население
3223[1] человек (2010)
Национальный состав
Конфессиональный состав
Названия жителей
чохцы
Часовой пояс
Почтовый индекс
368350
Автомобильный код
05
Код ОКАТО
[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=82216875001 82 216 875 001]
Официальные языки

Чох (авар. ЧIохъ) — село (аул) в Гунибском районе Дагестана. Административный центр муниципального образования «Чохский Сельсовет», куда входят также сёла Коммуна и Гамсутль. Один из важных культурных центров Дагестана.





Этимология

По предположению Исламмагомедова А. И., возникновение названия селения Чох, звучащее в разговорной речи как «ЧIух», вполне могло быть связано с его месторасположением на крупной торговой трассе: место остановки каравана и ночлега — «чIчIовух» (ав.яз.) со временем, возможно, несколько видоизменилось в «ЧIух».

История

Чохское поселение — одно из самых древних на территории Северного Кавказа. Здесь когда-то была стоянка неолита. Оно было обнаружено в середине ХХ века. В этой экспедиции академик Николай Вавилов убедительно доказал, что Дагестан входил в очаг происхождения культурных злаков. Именно здесь происходило становление производящего хозяйства — земледелия и скотоводства. Подтверждением служат, остатки поселения близ села Чох, 6 тыс. лет до н. э. Летоисчисление же Чоха как самостоятельного поселения ученые ведут с 1300 г. Первая крепость была построена 700 лет назад. Через Чох проходил Великий шелковый путь, 6 дорог которого упирались в Чох. Чох, как и все дагестанские поселения часто подвергался нападениям. Покидая захваченные аулы военачальники оставляли своих потомков в качестве правителей.

В начале XIV в. арабский завоеватель Абу — Муслим объединил 12 мелких сел. Получился аул Чох, что в переводе означает «много» (помните выражение «чОхом»). Аварское предание гласит, что Абу-Муслим, покидая Чох, оставил свою шашку, халат и знамя, своему сыну. При этом завещал в день Ураза-байрам старшему из его рода подниматься на крышу соборной мечети и трижды махать шашкой в сторону аула Ругуджа, жители которого последними приняли ислам. Сам же Абу-Муслим погиб от стрелы, пущенной гидатлинцем, и похоронен в Хунзахе, склеп его сохранен до наших дней. Интересно, что старожилы Чоха, до сих пор помнят, как неукоснительно соблюдался этот наказ Абу-Муслима, еще несколько десятков лет назад.

Период горских обществ

В истории Чоха немало событий, прославивших горцев. В 1742 г. здесь было разбито полчище Надир-Шаха. Тасмех-Кули-Хан под именем Надир-Шаха совершил много удачных походов, в том числе на Индустан — против великого Могола, и покорил его. В этих боях погибло 200 тыс. индусов. Идти войной на Россию Надир-Шах побоялся. Но, нарушив Гянджинский договор, заключенный с русскими, решил покорить Дагестан. Ценой больших потерь, сломив упорное сопротивление горцев, он вторгся в Южный Дагестан. Действуя огнём и мечом занял Казикумух. Пойти дальше он не решился и вернулся в Иран. В 1735 году Надир-Шах провозгласил себя шахом Ирана, а своего брата Ибрагим-Хана — правителем всего Кавказа. В 1738 году Ибрагим-Хан вторгся с 32-тысячным войском в Джар-Белокани, но попал в засаду горцев, его войско было разбито, а он сожжен живым. Чтобы отомстить за брата, в 1741 году собрав 100-тысячную армию, вступил в пределы Дагестана. Озлобленный прежним поражением своих войск, шах уничтожил первые встретившиеся на его пути 14 аулов, сравнивая их с землей, беспощадно убивая женщин, стариков и детей. Крупное сражение произошло близ аулов Казикумух и Кубачи. В Аймакинском ущелье, 20-тысячный отряд иранцев был полностью уничтожен. Решающее сражение произошло под аулом Чох. К сражающимся подошло подкрепление из Аварии и других областей. Когда же ряды горцев сильно поредели, в бой вступили женщины. Натиск горцев был настолько мощным, что войска Надира дрогнули и начали в беспорядке отступать. Поражение персов было полное. Шах и его свита чуть не попали в плен. Через 5 лет после разгрома под аулом Чох он был убит своим племянником Али-Кули-Ханом.

XIX век

В феврале 1849 году князь Аргутинский, узнав, что Шамиль собирает значительные отряды, остановился с отрядом на возвышенностях Турчи-Дага. Разработав план наступления, он двинулся к Чоху, который издавна служил средоточием воинственных мятежников. Появление войск произвело большой переполох в Чохе. Вереницы арб, нагруженных имуществом жителей, и гурты скота потянулись из селения. В нем остались только его защитники, которые спрятались в укрепленных саклях. У Шамиля было 10 тыс. человек, расположившихся на левом берегу реки Кара-Койсу. Выбив горцев из первых завалов штыками, войска приступили к осаде. Укрепление Чоха упиралось с трех сторон в крутые недоступные обрывы. Сила позиции заставила князя Аргутинского отказаться от штурма и вести осаду. 11 августа началась бомбардировка Чоха, которая продолжалась из 24 орудий целую неделю. Стены, построенные искусным египетским инженером, были разбиты, две башни разрушены. Шамиль приказал наскоро делать завалы из бревен и корзин, насыпанных землей. Учитывая, что за завалами находились сильно укрепленные высоты, взять которые было трудно при данных силах, а сохранить за собой Чох, ввиду его отдаленности, еще труднее, князь Аргутинский отменил штурм и 21 августа вернулся в ставку. Шамиль ушел в Дарго-Ведено, потеряв в этом походе 260 человек убитыми и 340 ранеными. Говорят во время осады Чоха Шамиль поклялся: «Если Аргутинский возьмет Чох, то с наибов я сниму чалмы».

XX век

Маленький аул Чох, с первого дня Великой Отечественной войны проводил на фронт 300 земляков. Половина из них не вернулись с поля боя. Семья Даитовых проводила на фронт четверых сыновей, все они погибли: Многие чохцы, очищая родную землю от врага и освобождая страны Западной Европы от нацистов, прошли фронтовыми дорогами от Кавказа до Берлина. Четыре жителя Чоха расписались на рейхстаге в Берлине. Чохцы бережно хранят память о каждом своем земляке.

Население

Численность населения
2000[2]2002[3]2007[2]2010[1]
1552274626883223

Чохцы

Знаменитые учёные и просветители: Махад Чохский, Исмаил Абакаров, Абдулхаджияв, Ахмед-дибир, Абдулатип, Магомед-Тагир аль-Чохский, Абакархаджияв, Магомед-Али Чохский.

Адил Адилов — Кавалер ордена Красной Звезды;

Офицеры царской армии: Магома Даудилов, Али Инко-Гаджиев, Гаджиев Алиев, Сеид Галималов Шахназаров, Муртузали Закарья Нахибашев и многие другие.

Спортсмены: среди них мастера спорта, чемпионы и призеры первенств Дагестана, РСФСР, СССР и международных турниров Магомед Рамазанов, Имам-Газали Газалиев, Квасил-Гасан Гасанов, Клим Мусаев, братья Шахназаровы — Абдула, Абдурашид, Ахмед, отец и сын Курачевы, Митхат Даниялов, Даниял Алиев, Осман Махачев, Зайнудин Халимов, заслуженный тренер России по вольной борьбе мастер спорта Магомед Дибиров, победитель интернациональных турниров по боксу Марат Шахманов и другие.

Галерея

Напишите отзыв о статье "Чох"

Примечания

  1. 1 2 [dagstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/dagstat/resources/b698fa00421f084fbfb3ff2d59c15b71/ВПН+том1.rar Всероссийская перепись населения 2010 года. Таблица № 11. Численность населения городских округов, муниципальных районов, городских и сельских поселений, городских и сельских населённых пунктов Республики Дагестан]. Проверено 13 мая 2014. [www.webcitation.org6PXLnySO Архивировано из первоисточника 13 мая 2014].
  2. 1 2 [www.gunib.ru/Район/Сельские_поселения/ Сельские поселения Гунибского района]. Проверено 31 января 2015. [www.webcitation.org/6VzpCAgvZ Архивировано из первоисточника 31 января 2015].
  3. lingvarium.org/russia/settlem-database.shtml Данные Всероссийской переписи населения 2002 года: таблица № 02c. Численность населения и преобладающая национальность по каждому сельскому населённому пункту. М.: Федеральная служба государственной статистики, 2004

Ссылки

[www.odnoselchane.ru/?sect=109 ЧОХ]

[shkolazhizni.ru/archive/0/n-24921/ ЧОХ — легенды и быль]

Отрывок, характеризующий Чох

Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
– Наташа, что ты? Поди сюда, – сказала графиня.
Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.