Чрна-на-Корошкем
Город и община
Показать/скрыть карты
|
Чрна-на-Корошкем (словен. Črna na Koroškem, нем. Schwarzenbach) — поселение и община в северной части Словении, в исторической области Словенская Каринтия, а с 2005 года входит в состав статистического региона Корошка. По данным переписи 2002 года население самой Чрны-на-Корошкем — 2 341 человек; население всей общины — 3 616 человек.
Содержание
Название
Поселение впервые упоминается в письменных источниках в 1309 году под немецким названием Swarzenpach (и как Swartzenpach в 1318 году и Swarczenpach в 1470 году)— что буквально означает чёрный ручей. Словенское название Črna ('black') появилось в результате эллипсиса от *Črna (voda/reka) чёрная вода/река. Обозначение "чёрная" возможно обозначало тёмную воду с илом, текущую через еловый лес или глубокий поток без видимого дна. Таким потоком мог быть ныне известный как Яворски-поток (словен. Javorski potok).[1] Название было изменено с Чрна на Чрна-на-Корошкем в 1970 году.[2]
История
Впервые церковь в Чрне в составе герцогства Каринтии впервые упоминается в документе 1137 года. Поселение было издревле известно своим железным ремеслом. Литейное производство было основано неким Мехиором Пуком, прибывшим в Чрну из долины реки Лавант в 1620 году, началась добыча железной руды и были построены 2 плавильные печи, которые стали одними из первых в Восточных Альпах. Это производство было продана графам Турн-Валсассина из расположенного рядом Блайбурга в 1624 году, которые построили ещё один литейный комплекс на реке Меже в Мушенике к северу от Чрны в XVIII веке. После того как компания Австрийской южной дороги построила железнодорожное сообщение между Клагенфуртом и Филлахом, графы Турн-Валсассина перенесли в Равне-на-Корошкем, расположенной на несколько километров вниз от Чрны по реке Меже, своё производство около 1880 года.
Приходская церковь в Чрне-на-Корошкем посвящена святому Освальду. Выполненная в неороманском стиле она была возведена в 1868 году после того как старя сгорела в пожаре.[3]
Известные уроженцы
Известные люди, которые родились или жили в Чрне-на-Корошкем:
- Алеш Горза (род. 1980), лыжник
- Митя Кунц (род. 1971), лыжник
- Наташа Лачен (род. 1971), лыжник
- Тина Мазе (род. 1983), лыжник
- Ирма Павилинич-Кребс (род. 1963), политик
- Миро Петек (род. 1959), журналист и политик
- Данило Пудгар (род. 1952), лыжник
- Драго Пудгар (род. 1949), лыжник
- Катюша Пушник (род. 1969), лыжник
Напишите отзыв о статье "Чрна-на-Корошкем"
Примечания
- ↑ Snoj, Marko. 2009. Etimološki slovar slovenskih zemljepisnih imen. Ljubljana: Modrijan and Založba ZRC, p. 101.
- ↑ Spremembe naselij 1948–95. 1996. Database. Ljubljana: Geografski inštitut ZRC SAZU, DZS.
- ↑ [rkd.situla.org/ Slovenian Ministry of Culture register of national heritage] reference number 2934
Ссылки
- [www.geopedia.si/Geopedia_en.html#L5567_F10127637_T1193_vF_b4_x488856.5_y146903_s14 Чрна-на-Корошкем на Geopedia]
- [www.crna.si/ Официальный сайт общины] (словенск.)
|
Это заготовка статьи о Словении. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Чрна-на-Корошкем
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
