Что-то должно случиться
| Что-то должно случиться | |
| англ. Something's Got to Give | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Генри Т. Вайнштейн |
| Автор сценария |
оригинальный сценарий |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Франц Плэйнер |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
37 мин |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Что-то должно случиться» (англ. Something's Got to Give) — незаконченный фильм 1962 года режиссёра Джорджа Кьюкора. Последний фильм, в котором снималась Мэрилин Монро, ремейк фильма 1940 года «Моя любимая супруга».
Содержание
Сюжет
Спустя пять лет после исчезновения Эллен Арден суд признаёт её умершей. Николас Арден снова женится, но даже в свадебном путешествии не перестаёт думать о своей первой жене. Всё сильно усложняется, когда вернувшись с Гавайев он и новая жена Бьянка застают дома Эллен. Бьянке она представляется как шведка мисс Ингрид Тик, гувернантка Лиа и Томми, детей Арденов. Николасу непросто найти удобный момент, чтобы сказать Бьянке, что мисс Тик — это его первая жена Эллен. Хуже того, он ещё и ревнует, ведь эти пять лет Эллен провела на острове с неким Стивеном Буркеттом.
В ролях[1]
- Мэрилин Монро — Эллен Арден
- Дин Мартин — Николаc Арден
- Сид Чарисс — Бьянка Расселл Арден
- Том Трайон — Стивен Буркетт
- Александра Хейлвейл — Лиа Арден, дочь Эллен и Николаса
- Роберт Кристофер Морли — Томми Арден, сын Эллен и Николаса
- Уолли Кокс — продавец обуви
- Фил Сильверс — страховой агент Джонсон
- Стив Аллен — психоаналитик Бьянки доктор Шлик
Подготовка к съёмкам
Сценарий фильма написали Арнольд Шульман, Наннэлли Джонсон и Уолтер Бернштейн. Это была обновлённая версия фильма 1940 года по сценарию Лео Маккэрея, Беллы Спивак и Сэма Спивака, в свою очередь комедийной инверсии поэмы Лорда Альфреда Теннисона 1864 года «Энох Арден»
До этого фильма Монро не снималась более года, перенесла операцию на желчном пузыре, после которой похудела более, чем на десять килограмм. До начала съёмок она сообщила продюсеру Генри Вайнштайну, что получила приглашение из Белого Дома выступить в Мэдисон-сквер-гарден перед президентом Джоном Кеннеди в честь дня его рождения 19 мая 1962 года. Продюсер дал на это согласие[2].
Съёмки фильма
Съёмки начались 23 апреля 1962 года и проводились в 14 павильоне киностудии 20th Century Fox (для декораций за образец взяли дом Джорджа Кьюкора в Беверли-Хиллз[3]), но из-за того, что Монро заболела острым синуситом, снимались преимущественно сцены без её участия. За 32 дня она появлялась на съёмочной площадке 12 раз, было снято всего 7 с половиной минут годного для монтажа материала[4].
23 мая снимался наиболее известный эпизод фильма — сцена в бассейне[5].
Последним днём съёмок фильма стало 1 июня 1962 года, 36-й день рождения Монро. Когда 4 июня она сказала, что не может сниматься из-за высокой температуры, Джордж Кьюкор принял решение о замене актрисы. Это решение отчасти было вызвано тем, что в то же время шли съёмки фильма «Клеопатра» с Элизабет Тейлор, самого дорогого на тот момент, и фильм «Что-то должно случиться» должен был выйти в срок, к Рождеству, чтобы кассовые сборы обеспечили финансирование «Клеопатры». Вместо Монро на эту роль взяли Ли Ремик[6]. Однако Дин Мартин отказался сниматься без Монро[7]. Тогда киностудия заключила с ней новый контракт на два фильма («Что-то должно случиться» и «What a Way to Go!») с гонораром в 500 тысяч долларов за каждый, а режиссёра по настоянию Монро заменили на Жана Негулеско[8]. Работу над фильмом планировалось возобновить в октябре, но со смертью актрисы 5 августа проект был полностью изменён. Режиссёром был назначен Майкл Гордон, фильм был снят заново с участием Дорис Дэй (Doris Day) и Джеймса Гарнера (James Garner) и вышел под названием «Move over Darling» («Я вернулась, дорогой»).
Дальнейшая судьба фильма
Фрагменты отснятого материала использовались в документальных фильмах «Merilyn» 1963 года и «Marilyn: Something’s Got to Give» 1990 года. В 1999 году компанией Prometheus Entertainment из девятичасового материала был с помощью цифровых технологий смонтирован 37-минутный фильм. Впервые он был показан публике 1 июня 2001 года, на 75 годовщину со дня рождения Мерилин Монро.
Название фильма
Something has got to give (также Something’s gotta give) — английская идиома, буквальное её значение — что-то должно сломаться (не выдержав чрезмерной нагрузки). В переносном смысле — так больше продолжаться не может, отношения или переговоры зашли в тупик и необходимо найти компромисс[9][10][11].
В 1954 году Джонни Мерсер написал текст и музыку песни с таким названием. Впервые её исполнил Фред Астер в 1955 году. В начале и в конце фильма звучит кавер-версия этой песни в исполнении Фрэнка Синатры (вошла в его альбом 1959 года «Come Dance with Me!»), а по ходу фильма — инструментальная версия в исполнении Рея Энтони и его оркестра[12].
Напишите отзыв о статье "Что-то должно случиться"
Примечания
- ↑ De La Hoz, Cindy: «Marilyn Monroe — Platinum Fox»,Page 254 Running Fox". ISBN 0-7624-3133-4.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/faq?ref_=tt_faq_1#.2.1.3 Chicago American, Saturday, May 19, 1962, p. 7, c. 7] (англ.). Internet Movie Database - FAQ. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/faq?ref_=tt_faq_1#.2.1.3 Chicago Tribune, May 2, 1962] (англ.). Internet Movie Database - FAQ. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.marilynmonroe.ca/camera/mags/lifeJune62.htm They Fired Marilyn: Her Dip Lives On] (англ.). Life Magazine. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.findadeath.com/Deceased/m/MONROE/marilynmonroelastfilmsomethingsgottogiveshootingschedule.htm "Something's Got to Give" Shooting Schedule] (англ.). findadeath.com. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/faq?ref_=tt_faq_1#.2.1.3 Chicago American, Friday, June 8, 1962, p. 25, c. 5] (англ.). Internet Movie Database - FAQ. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/faq?ref_=tt_faq_1#.2.1.3 Chicago Tribune, Thursday, June 14, 1962] (англ.). Internet Movie Database - FAQ. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/faq?ref_=tt_faq_1#.2.1.3 Chicago American, Saturday, August 4, 1962, p. 6, c. 7] (англ.). Internet Movie Database - FAQ. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [idioms.thefreedictionary.com/Something’s+got+to+give Something’s got to give] (англ.). The Free Dictionary by Farlex. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [forum.wordreference.com/threads/somethings-gotta-give.117341/ something's gotta give] (англ.). Word Reference. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [english.stackexchange.com/questions/87320/what-does-something-has-got-to-give-mean What does 'Something has got to give' mean?] (англ.). Stack Exchange Inc. Проверено 31 июля 2015.
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0217055/soundtrack Something’s Got to Give (1962) — Soundtracks — IMDb]
Ссылки
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Что-то должно случиться
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
