Чуваши (этноним)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Чува́ши́ (самоназвание — чуваш. чăваш; мн. ч. чăвашсе́м, ед. ч. чăва́ш) — этноним чувашей. Впервые это слово в Поволжье зафиксировано во времена и на территории Казанского ханства. Происхождение этнонима тюркологи связывают с волжско-тюркским словом živaš «спокойный, скромный, мирный»[1][2], татарским словом džуvаš «мирный, радушный», киргизским džuvaš, juvaš[3]. Современные чувашское слово йăваш[4][5], означающее «робкий[6], кроткий, тихий, смирный, несмелый»[7], и казанско-татарское слово юаш, означающее «смирный, безропотный, кроткий, скромный, безобидный»[8], также связаны с тем семантическим полем из которого берёт свое начало этноним чуваш.

Этноним чуваш принадлежит к одной семантической группе с киргизском родовым названием Živaš и родовым названием нижних кумадинцев Чабаш (Чабат[9][10]), образованных от слов, означающих «мирный, миролюбивый, медленный». По мнению Д. Немета все три имени представляют собой своеобразные прозвища[1][11].

Современный этноним чуваш первоначально являлся экзонимом, использовавшимся казанскими татарами и перенятым от них русскими. Связан с соционимом XVI—XVII вв., указывавшим сословную принадлежность людей, плативших ясак и занимавшихся сельским хозяйством[12][13]. Возможность происхождения этнонима чуваш от образа жизни народа, то есть от первичного социального содержания слова, первым высказал публицист Г. И. Комиссаров в статье, изданной в 1911 г.[14].

Слово чуваш в значении экзоэтнонима чувашей впервые однозначно зафиксировал историк В. Н. Татищев в своём труде «История Российская», написанном в первой половине XVIII века. Он же первый указал и на прежний этноним чувашей — болгары[15].

В чувашских исторических преданиях говорится, что прежде чувашей называли не чувашами, а суварами[16].

Существуют гипотезы происхождения этнонима от названия племени «суваз»[17][18], от этнонима исторических табгачей[19], от личного имени человека[14][20][21][22], от географического названия[14][20], от конфессионима çăваç[23].





Содержание

История онима чуваши

Во времена Казанского ханства

В «Краткой истории города Казани» (1822), её автор К. Ф. Фукс отмечает, что чуваши были причислены к жителям нагорной стороны Казанского ханства по переписи (1469) хана Ибрагима

49. Около 1469 сделана была перепись земель Хана Ибрагима: «Со всею землею своею Камскою и Сыплинскою, и с Костятцкою, и из Беловоложкою, и Вотяцкою и Бакширскою». Ник. VI. II. К жителям нагорной стороны, (горные люди) причислены Чуваши, Черемиса, Мордва, Можары, Тарханы. Сузд. IV. 234. Царст. кн. 772.

— [сувары.рф/node/1299 Фукс К. Ф. Краткая история города Казани.] — Казань, 1822.]

Гипотеза К. Ф. Фукса о использовании уже во времена Казанского ханства онима чуваши только применительно к предкам современных чувашей не подтверждается результатами исследований современных историков. К тому же, в летописях, на которые ссылается К. Фукс, не содержатся сведения о результатах переписи земель Казанского ханства. В Суздальской летописи, включённой в Лаврентьевскую, описания событий доведены только до 1419 г. Касательно Царственной книги, то в ней чуваши не упоминаются не только на 772 странице[24], но и во всей книге это слово нигде не встречается. В разделе Царственной книги, в котором описываются события происходившие на территории современной Чувашии, речь идёт только о татарах и о черемисах[25].

А. К. Салмин, ссылаясь на Фукса, делает вывод, что впервые этноним чуваши упоминается в 1469 году

В 1469 г. впервые появляется этноним чуваши. В этот год хан Ибрагим провел перепись земли Казанского ханства. Согласно ей к жителям нагорной стороны, к горным людям, причислены чуваши, черемисы, мордва, можары и тарханы [Фукс 1914:4[26]].

— [сувары.рф/node/1298 Салмин А. К. Этноним чуваши в лабиринтах времени.] // Радловский сборник: научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2011 г. — СПб., 2012. — С. 441.

Упоминание о чувашах встречается у А. И. Лызлова в написанной им в конце XVII века «Скифской истории». В ней он сообщает об участии чувашей в торжествах в Казани в 1508 году[27].

Приидоша же к Казани маиа в 22 день лета 7016. Тогда же нечестивый царь со всеми своими князи и мурзы и со многим поганским народом, не токмо живущими во граде, но и из далных мест пришедшими, изшед из града в поля, стояше в шатрах около града во время праздника своего поганскаго, нань же прихождаху народы татарския, и черемиския, и чувашския и пребываху ту пиюще и веселящеся многи дни, и куплю между собою деюще. Воинство же российское в то самое время нападоша на поганых, идеже многих побиша и вся становища их плениша. Царь же со оставшими убеже во град и затворися.

[сувары.рф/ru/node/428 Лызлов А. Скифская история. Часть I.] — СПб., 1776. — С. 77.

Самое раннее летописное упоминание чувашей к настоящему времени обнаружено под 1521 годом в Типографской летописи, составленной в XVI веке[28].

Лѣта 7029*, ноября 8, Троицкой Сергиева монастыря игуменъ Ияковъ оставилъ игуменство. Того же лѣта, февраля 2, поставленъ бысть у Троици въ Сергеевѣ манастырѣ игуменъ Порфирий. Того же лѣта, мая, прииде вѣсть великому князю Василью Ивановичю всея Руси, что Казанский сегить и вси князи Казанскиа и Татаровѣ и Мордва и Черемиса и Чюваши и всии люди Казанския земли измѣнили великому князю и взяли собѣ на царство Крымскаго царевича Саапъ Кѣрѣя, а посланнаго великимъ княземъ царя Шаагалия с царства збили. Онъ же прииде къ Москвѣ и с царицею по Волзѣ, правимъ казаки Касимовскими, которые отъ ѣхали въ поле государьское. И царь Шаагалѣй сопасилъ ихъ великому князю. А что былъ со царемъ Шаагалѣемъ отъ великого князя въ Казани сынъ боярьской Василей Бушма, Юрьевъ сынъ Поджегина, и того князи и всѣ люди Казанския земли поймали и злѣй смерти предали.

— [сувары.рф/ru/node/453 Полное собрание русских летописей. — Т. XXIV. Летопись по Типографскому списку. — Петроград, 1921. — С. 218.]

Сигизмунд Герберштейн первый из иноземных писателей упоминает чувашей в изданной им в 1549 году на латинском языке книге Rerum Moscoviticarum Commentarii (буквально «Записки о московских делах»)[29].

Царь этой земли может выставить войско в тридцать тысяч человек, преимущественно пехотинцев, среди которых черемисы и чуваши — весьма искусные стрелки. Чуваши отличаются также и знанием судоходства.

— [сувары.рф/ru/content/izvlecheniya-iz-zapisok-o-moskovitskih-delah Извлечения из «Записок о Московитских делах»]

Беличьи шкурки также привозятся из различных краев, наиболее широкие из Сибирской области, а те, которые благороднее каких угодно других, из Чувашии, недалеко от Казани, затем из Перми, Вятки, Устюга и Вологды.

— [сувары.рф/ru/content/izvlecheniya-iz-zapisok-o-moskovitskih-delah Извлечения из «Записок о Московитских делах»]

В Казанской истории, составленной в 1564—1566, ведётся рассказ о Казанском ханстве вплоть до завоевании Казани Иваном Грозным (1552). В данной исторической повести ни разу не встречается слово чуваш, либо производные от него, хотя автор перечисляет и описывает народы, составлявшие Казанское ханство — сарацины[30] или, иначе, басурмане, болгары[31], горные черемисы, луговые черемисы, черемисы, живущие у рек Кокшага и Ветлуга[32].

И шед полемъ округь и перелѣз Волгу, и засяде Казань пустую, Саиновъ юртъ.[51] Мало было во граде живущих. И собирающися срацыне и черемиса, которые по улусомъ казанскимъ нѣкако живяху, и ради ему бывше. И со оставшимися от плѣна худыя болгаре казанцы и молиша его заступника быти бѣдам, иже от насилиа и воевания рускаго, и помощника, и царству строителя, да не до конца запустѣют. И повинушася ему.

— [www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5148# Казанская история]

Перевод: «И, обойдя поле, переправился он через Волгу и засел в Казани, пустом Саинове юрте. Мало было тогда в городе жителей, и стали собираться сюда сарацины и черемисы, жившие по казанским улусам, и были они рады ему. И вместе с уцелевшими от пленения остатками болгар молили его казанцы быть им заступником и помощником в бедах, которые терпели они от набегов и походов русских, и быть правителем их царства, дабы окончательно они не разорились. И покорились они ему».

Вплоть до начала XX века среди казанских татар более популярным самоназванием был конфессионим «мусульмане» нежели этноним «татары»[33]. Следовательно, отсутствие упоминания этнонима чуваш в «Казанской истории» может быть объяснено только тем, что автор под упомянутыми им сарацинами и басурманами понимал предков современных казанских татар, а под булгарами — предков современных чувашей.

Известно упоминание чувашей у Андрея Курбского при описании похода русских на Казань в 1552 году

Егдажъ преплавишася Суру рѣку, тогда и Черемиса Горняя, а по ихъ, Чуваша зовомые, языкъ особливый, начаша встрѣчати по пяти сотъ и по тысящѣ ихъ, аки бы радующеся цареву пришествію: понеже въ ихъ землѣ поставленъ оный предреченный градъ на Свіягѣ.

— [сувары.рф/node/427 Сказания князя Курбского.] / Под ред. Н. Г. Устрялова. — СПб.: Типография Императорской академии наук, 1868. — С. 14.

Чувашская даруга

В Казанском ханстве Чувашская даруга являлась управленческим и податным округом, расположенным южнее и юго-восточнее от Казани и управляемым наместником хана. Во времена Казанского ханства население в основном состояло из предков современных чувашей и марийцев.

Чувашская даруга с севера граничила с Арской даругой, с юга - с Ногайской даругой, включала земли по обеим сторонам р. Кама, бассейнов её притоков Мёша, Мензеля, Уратьма, Ик, Шильна, Мелекеска, Челна, Биклянь, Иж, Танайка, Тойма, Бетька, Агрыз и др.; частично по р. Вятка и рекам её бассейна (Шошма, Ушман, Норма, Нурминка, Секинечь и др.), частично по обеим сторонам р. Казанка и её притокам (Нокса, Сула, Ия и др.).

В Чувашскую даругу входили деревни, образовавшиеся после вынужденного переселения в конце 14 – начале 15 вв. части населения бывшей Волжской Болгарии из Закамья и с территории нынешней Самарской области[34]. Другим направлением переселения населения бывшей Волжской Болгарии было Правобережье Волги - территория нынешних западных районов Татарстана, северных и центральных районов Чувашии.

Перечень деревень, входивших в Чувашскую Даругу: Чермыш, Старый Чермыш, Большой Чермыш, Новый Чермыш, Угречь (Атречь), Кебечь, Малая Кебечь, Ишеры (Старая Ишера), Алведин, Барлычи (Барлыкли), Большая Сия, Меньшая (Малая) Сия, Кебатчи, Бустырь, Малые Бустыри, Малая Кобек (Тобек)-Козя, Енасалы, Культары, Тулубаевская, Шибалеева, Кульсары, Бакрыля, Барынлер, Кокча, Большие Мятески, Верхние Мятески, Тямти, Балыкли, Старый Чермыш, Малые Шигали, Бустым, Малый Малкас, Малые Шали, Нырсывар, Коробян, Ячи (Ачи), Зюри (Терези тож), Изма, Савруш, Кебекова, Карашерма (Хура çырма), Меретяк, Кулсара, Бимерь, Верхняя Ия, Нижняя Ия, Средняя Ия, Бимерь Товалева, Коваль (Ковали), Большая Елань, Нурьма, Шармаши, Кебековская, Кобяк, Иеки Юрт, Трюктямти, Мертеки, Большой Термерлик, Мемер, Алан (Барыклы тож), Чаллы, Мамли, Арняш, Ошма, Воня, Икшерма (Ик çырма), Дюдин, Тарловка, Елабуга (д.), Терси, Назарбаш, Аккозина, Кучюкова, Позяр (Назяр тож), Агрыз, Малые Терси, Малая Черемша, Ишери, Терегулова, Сарбеева, Кудашева, Мааметь, Чеча, Отрачь, Шигалеева, Шатьша, Азбердеева, Камышлы (Хă­мăшлă), Ожмяк, Большой Ус, Старый Кобыккопыр, Аксарина (Миева тож), Ардяш, Енасалы, Селенгуш, Полведеи, Кадылеи, Малая Селенгушь, Малая Черемшана, Бешег­ли, Меньчи, Ирыклы, Нижняя Уратьма, Бетки и др[34].

После присоединения Казанского ханства к Русскому царству Чувашская даруга была переименована в «Чувашскую дорогу».

Во времена Казанского царства

В Ремезовской летописи, время написания которой датируется от конца XVII века до 1703 года, сказано, что в 1564 году Кучум забрал множество чувашей с собой из Казани в столицу Сибирского ханства.

24 статья. Во второе лето ехавъ Кучюмъ в Казань и дочь Казанского царя Мурата взятъ въ жену и с нею многихъ Чювашъ и абызъ и рускаго полону людей и приехавъ на Сибирку пребываше славно

— Ремезовская летопись по Мировичеву списку. — С. 319—320

Перевод: «Во второй год [своего царствования], отправившись в Казань, Кучум взял в жёны дочь казанского царя Мурата, а с ней множество чувашей и абызов, и русских пленников, и приехав на Сибирку, жил в почёте».

Историк В. Д. Димитриев, опираясь на материалы Ремезовской летописи, связывает название Чувашского мыса с чувашами, вывезенным Кучумом из Казани[35].

Поскольку к 1564 году Казанского ханства уже не существовало, а в перечне казанских ханов имя Мурат не встречается, то есть сомнения в достоверности изложенных в летописи событий.

Адам Олеарий по итогам посольства через Русское царство в Персию (1636—1639) завершил в 1643 году и опубликовал на немецком языке в 1647 «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно». В его сочинении ни разу не встречается слово чуваш, хотя он проплывал через территории, заселенные ныне чувашами, и подробно описывал народы, жившие на берегах Волги[36]. Это может служить косвенным доказательством того, что слово чуваш к тому времени ещё не стало этнонимом и не использовалось предками современных чувашей в качестве самоназвания.

Соционим «ясачная чуваша»

В исторических документах XVI—XVII веков чувашами авторы нередко называли предков современных бесермян[37][38][39], южных удмуртов[40], казанских татар[13][41][42][43] и собственно чувашей. Одновременно с этим, предки современных чувашей именовались черемисами[44][45][46] и татарами[47][48][49]. Всё это подтверждает, что под словом чуваш в XVI—XVII веках никак не могли понимать название народа — это был соционим, а не этноним. В статье И. П. Ермолаева по этому поводу сказано:

Тяглое нерусское население местного происхождения обычно называлось «чювашами», а нерусское население западных областей — «латышами». Крестьянские дворы (русские крестьяне) в хозяйствах феодалов указываются отдельно от «чювашских» и «латышских».

— [сувары.рф/node/356 Писцовая книга Казанского уезда 1602—1603 годов: публ. текста / Сост. Р. Н. Степанов, статьи Ермолаева И. П., Степанова Р. Н. — Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1978. — С. 17—18.]

По мнению Д. М. Исхакова именование низовой («чёрной») феодально-зависимой части казанских татар «ясачными чувашами» в русскоязычных источниках до первых десятилетий XVII века связано не только с особенностями этнической ситуации в Казанском ханстве и Казанском крае, но и со спецификой переписей населения Среднего Поволжья после русского завоевания.

Термин «ясачная чуваша» фиксировал сословную принадлежность: наименование «чюваша» (šüäš), по авторитетному заключению лингвиста Р. Г. Ахметьянова, обозначало «пахаря, земледельца».

— [сувары.рф/ru/node/1206 Татары. — М.: Наука, 2001.] — С. 104—105.

Чувашская (Зюрейская) дорога

Чувашская (Зюрейская) дорога - единица адми­нистративно-территориального деления Казанского царства. С середины 16 в. входила в Казанский уезд, в 17 в. часть Чувашской дороги была передана Уфимскому уезду.

В «Писцовом описании Казани и Казан­ского уезда 1565–1568 годов» указывается, что по территории Чувашской дороги пролегали три сухопутных пути: Чувашская дорога, Чувашская верхняя дорога, Чувашская средняя дорога.

В «Писцовой книге Казанского уезда 1602–1603 годов» бывшая Чувашская дорога переименована в Зюрейскую дорогу, по названию чувашской деревни Зюри, через которую проходила основная сухопутная дорога. В 17 веке она начиналась от Казани и проходила через селения Зюри, Шинга­­ле­ево, Знаменское, Малая Ерыкла, Сокольи Горы и др. В 18 веке следовала из Казани через Мамадыш до Мензелинска, далее – в глубь Оренбургской губернии.

Большая часть чувашей Чувашской дороги в 16–17 вв. была отатарена после принятия ими ислама. Данные из «Пис­цовой книги Казанского уезда 1647–1656 гг.» свидетельствуют, что земли многих чувашских деревень были заняты русскими помещиками, монастырями. Население части чувашских деревень в 17 веке переселилось в Закамье, Правобережье современного Татарстана, на территорию современной Чувашии.

С середины 16 века в Чувашской дороге начало проживать русское население. Служилые чуваши во 2-й пол. 16–17 вв. приняли крещение, стали служилыми новокреще­нами и впоследствии обрусели[34].

Во времена Казанской губернии

Чувашская (Зюрейская) дорога вошла в состав образованной в 1708 году Казанской губернии, в 1719 в состав Казанской и Уфимской провинций. Была упразднена в 1781 году, когда Казанская губерния была преобразована в наместничество.

Историк В. Н. Татищев в своём труде «История Российская» (первая половина XVIII века), однозначно использовал слово чуваш в значении этнонима, отмечая при этом связь чувашей с булгарами. Он не рассматривал этимологию слова чуваш и причины смены этнонима, но благодаря его сочинениям можно предположить, что только в первой половине XVIII века этноним чуваш окончательно закрепился за предками современных чувашей.

Вниз по реке Волге чуваши, древние болгары, наполняли весь уезд Казанской и Симбирской

Татищев В. Н. История Российская. — М.; Л., 1962. — Т. I. — С. 252.

Чуваши, народ болгарской, около Казани

Татищев В. Н. История Российская. — М.; Л., 1962. — Т. I. — С. 426.

Вниз по Каме жили биляры, или болгары, и чолматы… ныне остатки их чуваша, которых и вниз по Волге довольно

Татищев В. Н. История Российская. — М.; Л., 1962. — Т. I. — С. 428.

Оставшие болгарские народы чуваша

Татищев В. Н. История Российская. — М.; Л., 1964. — Т. IV. — С. 411.

Герард Фридрих Миллер в ходе Великой Северной экспедиции (1733) близко познакомился с культурой, бытом, языком чувашей. По результатам произведенных в Казанской губернии сборов Миллер написал этнографическую работу, посвященную чувашам, мари и удмуртам. Работа первоначально была опубликована на русском языке (1756). В ней он также вслед за Татищевым использует слово чуваш как этноним[50].

Во времена РСФСР

24 июня 1920 года ВЦИК и Совнарком РСФСР приняли постановление, подписанное В. И. Лениным и М. И. Калининым, об образовании Чувашской автономной области, как части РСФСР.

С 1781 г. на карте вновь появилось административное образование с названием, включающим слово Чувашская. Если первое находилось юго-восточнее Казани, то новое располагалось уже юго-западнее Казани.

В 1920-е годы обсуждалась идея изменения названия Чувашской АССР в Болгарскую АССР и переименования чувашей в болгар[51], вслед за переименованием черемис в марийцев[52].

21 апреля 1925 года ВЦИК постановил преобразовать Чувашскую автономную область в Чувашскую Автономную Советскую Социалистическую Республику.

С августа 1929 года по декабрь 1936 года республика находилась в составе Нижегородского края (в 1932 году переименованного в Горьковский край).

19 октября 1990 года происходит переименование Чувашской АССР в Чувашскую Советскую Социалистическую Республику. В том же месяце 1990 года Верховный Совет принимает «Декларацию о государственном суверенитете Чувашии».

Российская Федерация

С 13 февраля 1992 года с принятием Закона «Об изменении наименования Чувашской ССР» Чувашская ССР стала называться Чувашской Республикой — Чувашией.

13 мая 2000 года Чувашская Республика входит в состав Приволжского федерального округа Российской Федерации.

Экзоэтнонимы чувашей

С начальными звуками глухой альвеолярный сибилянт [s] или глухой альвеоло-палатальный фрикатив [ɕ] этноним чуваш произносится в башкирском (сыуаш[53]), марийском (суаслама́ры[54]), татарском (чуваш[55] [ɕuvaʃ]) языках.

Зкзоэтноним суаслама́ры в лугово-восточном марийском языке

Зкзоэтноним в горномарийском языке

Зкзоэтноним ветьке в эрзянском языке

Зкзоэтноним в мокшанском языке

Зкзоэтноним сыуаш в башкирском языке

Зкзоэтноним чуваш [ɕuvaʃ] в казанском диалекте татарского языка

Зкзоэтноним в западном (мишарском) диалекте татарского языка

Этимология

Поволжско-кыпчакская теория

Поволжско-кыпчакская теория является наиболее научно обоснованной и в качестве основной используется в Этимологическом словаре русского языка М. Фасмера для этимологии этнонима чуваш.

По мнению венгерского востоковеда и тюрколога Д. Немета, этноним чăваш принадлежит к одной семантической группе с киргизском родовым названием Živaš и родовым названием нижних кумадинцев Чабаш, образованных от слов, означающих «мирный, миролюбивый, медленный», и представляющих собой своеобразные прозвища[1][11].

Л. П. Потапов указывается два вариант названия рода (сеока) нижних кумадинцев — Чабаш и Чабат [9]. У В. В. Радлова при перечислении родов используется только второй вариант названия рода, т.е. название Чабат [10].

Немецкий языковед и лексикограф М. Фасмер, ссылаясь на Д. Немета, происхождение слова чуваш связывает с татарским džуvаš «мирный, радушный», киргизским džuvaš, juvaš[3].

Древнетюркский javaš[56] (йаваш[57]) в чувашском языке из-за характерного для него рефлекса пратюркского начального j- [ j ] в ś [ ɕ ] (орфографически Ҫ ç) мог бы получить произношение śavaš (çăваш). В форме čăваш (çăваш, сьăваш) этноним чăваш зафиксировал в XIX веке В. В. Радлов.

Пример из словаря В. В. Радлова: Кiрäк суваш, кiрäк чiрмĭш, кiрäк āр, кiрäк нiдī кiшi булсын барысыда алланың, мäндäläрi iкäн! «Будь это чуваши, черемисы, вотяки или другие какие-либо люди, все они рабы Божии» [Радлов 1899:1354—1355]. В. В. Радлов же зафиксировал этноним в форме čăваш [çăваш, сьăваш] [РАН, ф. 177, оп. 1. 107:2833].

— [сувары.рф/ru/node/1187 Салмин А. К. В. В. Радлов и его труды в контексте чувашеведения] // Блог-конференция Radloff—2012

Б. А. Серебренников замене в чувашском языке звука [ j ] другими звуками находит соответствие и в марийском языке:

Древний звук йот в чувашском языке превратился в дж, которое затем превратилось в ç. Тенденция к спирантизации аффрикат, например, аффрикаты ч, отмечена также и в марийском языке.

— [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/396 Серебренников Б. А. Происхождение чуваш по данным языка] // О происхождении чувашского народа / Сборник статей. — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1957. — С. 39.

Отсутствие звука tɕ͡ в современных чувашских экзоэтнонимах сыуаш (в башкирском языке) и чуваш [ɕuvaʃ] (в татарском языке) объясняется результатами исследований сравнительно-исторической грамматики тюркских языков.

В анлауте č- сохранился в большинстве кыпчакских языков: алт., кбалк., кирг., кум., ктат., урум., кар.к. čyq-, кар.т. čyx- ‘выходить’.

Наиболее характерным для центральных кыпчакских языков является переход č- > š-. Его можно рассматривать как индикатор этой группы: каз., ккалп., ног. šyq-, šap- ‘скакать’, карач. šaj < čaj ‘чай’, šaj < čaj ‘мелкая река’ (Чеченов 1996, 271). Недалеко от этой группы находится татарский, в кото­ром č- > šš-: ššyq-, ššåp-.

č- > с- произошел в далеких друг от друга диалектах: мишарском татар­ского языка, барабинском сибирских татар, галицком караимского языка: čyq- ‘выходить’, čap- ‘рубить, косить’.

č- > s- является отличительной чертой башкирского языка: syq, sap. Баш­кирский язык отражает последнюю ступень в переходе č-> š- > s-.

č-> ǯ- в диалекте карачаево-балкарского языка: čypčyq > ǯybǯyq ‘птичка’ (Акбаев 1963, 39).

— Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков: Региональные реконструкции / Под ред. Э.Р. Тенишева. М., 2002. Т. 5. - С. 269.

Суасская (сувазская) гипотеза

В работе «Болгары и чуваши»[58] тюрколог Н. И. Ашмарин, исследуя этимологию слова суас (сÿäс), которым луговые марийцы обозначают в настоящее время татар[59], предположил, что слово «чăваш» ранее имело несколько иное звучание:

Всё это заставляет нас предположить, что слово «чăваш» в старину произносилось чувашами несколько иначе, чем теперь, и именно в одной из следующих форм: ćуаć, ćуаз, ćы̆ваć или ćы̆вас (çуаç, çуас, çăваç, çăвас); в этом то более древнем виде оно и было взято черемисами в их богатый чувашизмами язык.

— [сувары.рф/ru/node/286 Ашмарин Н. И. Болгары и чуваши]. — Казань, 1902.

Автор первого русского перевода наиболее полного текста «Записки» Ахмеда ибн Фадлана[60] востоковед А. П. Ковалевский, дополнительно изучив вопрос написания конечных букв «н» и «з» в старой арабской графике, во втором издании (1956) книги Ибн Фадлана[61], предложил новый перевод названия одного из племён, первоначально прочитанного им как «саван» (по тексту Мешхедской рукописи, стр. 2086, строка 11).

Кроме того, он захотел, чтобы произошла перекочевка [племен], и послал за народом, называемым суваз, приказывая им перекочевать вместе с ним. [Они] же отказали ему. И [они] разделились на две партии.

— [сувары.рф/ru/node/403 Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг.] — Харьков: Изд-во. Харьковского гос. университета им. А. М. Горького, 1956.

В названии племени «суваз» А. П. Ковалевский увидел древнюю форму нынешнего названия чуваш.

…если с одной стороны учесть, что названия сăваз-сăваç и чăваш являются лишь видоизменениями того же самого слова, а с другой стороны обратить внимание на замечательный факт, указанный П. Г. Григорьевым, что чуваши, также как и сувазы в 922-м году, в продолжение многих веков упорно не хотели принимать ислама, нельзя не увидеть тесную связь между обоими народами.

— [сувары.рф/ru/node/402 Ковалевский А. П. Чуваши и булгары по данным Ахмеда Ибн-Фадлана.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1954. — С. 45.

А. П. Ковалевский отмечает[17] соответствие различных вариантов слова «суваз» выводам Н. И. Ашмарина.

Из приведенного обзора различных вариантов слова цуаç, суаç, сăваç, сăвар и тому подобных мы видим, что это старинное название народа чуваш засвидетельствовано в памятниках, начиная с X века, причем, по видимому, в тех формах, которые соответствуют выводам Н. И. Ашмарина, добытым совсем иным путём.

— [сувары.рф/ru/node/402 Ковалевский А. П. Чуваши и булгары по данным Ахмеда Ибн-Фадлана.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1954. —

О. Г. Большаков, ссылаясь на А. П. Ковалевского, в примечаниях к переводу произведения ал-Гарнати предполагает, что название города Сувар связано с этнонимом чуваш:

Есть предположение, что название города связано с этнонимом «чуваш» (арабское *** часто заменяет отсутствующий в арабском языке звук «ч», отсюда: суваз — чуваз — чуваш)[62]. Ал-Гарнати впервые сообщает о большой колонии суварцев (скорее всего купцов) в Нижнем Поволжье.

Большаков О. Г. Примечания // [сувары.рф/ru/node/1188 Ал-Гарнати Абу Хамид. Путешествие в Восточную и Центральную Европу (1131—1153 гг.).] — М.: Гл. ред. восточ. лит., 1971. — С. 67.

Гипотезу А. П. Ковалевского о происхождении этнонима чуваш от слова суваз (сювазь) поддержал историк В. Д. Димитриев. Он также расширил гипотезу О. Г. Большакова, предположив, что и название самого народа сувары в X веке было иным, а именно сувазы (сювазы).

Уже в X веке сувары назывались сувазами (точнее, вероятно, сювазями). Марийцы именовали болгар и сувазов суасами. Этноним «чуваш» происходит от названия суваз (сювазь).

— [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/872 Димитриев В. Д. Чувашские исторические предания: Очерки истории чувашского народа с древних времен до середины XIX века.] / Второе, дополненное издание. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1993. — С. 22.

А. К. Салмин ссылаясь на О. Г. Большакова пишет:

Этимологи предлагают следующую сокращенную схему происхождения этнонима чăваш «чуваш»: савир → сувар → сувас → суваш → чăваш. О. Г. Большаков также считает верной указанную схему. В частности, он уточняет, что арабское ‘с’ часто заменяет отсутствующий в арабском языке звук ‘ч’, отсюда: суваз → чуваз → чуваш [Большаков 1971:67[63]].

— [сувары.рф/ru/node/1187 Салмин А. К. В. В. Радлов и его труды в контексте чувашеведения] // Блог-конференция Radloff—2012

Николай Егоров обнаруженную у Ибн Фадлана форма суваз объясняет простой опиской переписчиков и на этом основании отрицает родство слов сувар (суваз по Ибн Фадлану) и чуваш.

В результате перестановки точки снизу буквы над ней форма сувар преобразовалась в ошибочную суваз. Даже если принять форму суваз за реально существовавшую, она по фонетическим законам никак не может перейти в современное чăваш, так как среднебулгарский звук с в начале слова никак не переходит в чувашский ч, точно так же среднебулгарский звук з (а тем более р) не может дать в чувашском ш.

— [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/704 Егоров Н. И. Примечания] // Хрестоматия по культуре Чувашского края: дореволюционный период. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2001. — С. 60.

Табгачская гипотеза

В работе «Лексикостатистическая оценка алтайской теории»[64] востоковед Джерард Клосон озвучил версию, согласно которой самоназвание чувашей имеет отношение к этнониму исторических табгачей.

Имеются причины (их слишком сложно было бы объяснять здесь), дающие основание предполагать: 1) что название Çuvaş является поздней формой старого племенного названия Tavğaç, и 2) что чувашский язык является развитием языка исторических тавгачей (Т’о-ра в китайских списках), которые основали династию Вей, или Т’о-ра, в северном Китае в IV в. и были в течение ряда лет в тесном контакте с киданями.

— [altaica.ru/LIBRARY/CLAUSON/Clauson1969.pdf Клоусон Дж. Лексикостатистическая оценка алтайской теории.] // Вопросы языкознания. — 1969. — Вып. 5. — С. 39—40.

Народная этимология

К народной этимологии, которая в отличие от научной этимологии, основывается не на законах развития языка, а на случайном сходстве слов разных языков. Были попытки связать слово чуваш со словами болгарского (болг. чуваш — слышать), турецкого (тур. çavuş — сержант), русского[65] языков, а также со словом из верхового диалекта чувашского языка (чуваш. çăва — кладбище)[66][67].

Имя бога света Chuvash из мифологии инков с этнонимом чуваш связывает швейцарский писатель-уфолог Эрих фон Дэникен[68].

Историк В. Д. Димитриев приводит пример использования народной этимологии, зафиксированный в Толковом словаре живого великорусского языка В. И. Даля, Н. М. Адёром (Тувалкиным) перед Всероссийской переписью населения (2010).

В последнее время некоторые художники и бизнесмены, ссылаясь на словарную статью «Чуваша» в IV томе «Толкового словаря живого великорусского языка» (Спб., 1882) В. И. Даля, где значится: «ЧУВА́ША твр. пск. чувары́ка смл. об. неопрятный человѣкъ. Чувашъ-чувашъ, такъ скликаютъ свиней: чух-чухъ, чуш-чушъ. Всякій калмыкъ Иванъ Иванычъ, а чувашинъ Василій Иванычъ» (с. 611)[69], стали призывать читателей отказаться от этнонима чăваш и присвоить этноним сувар[70]. Надо сказать, что В. И. Даль в толковании этнонима чуваша пользовался как раз методом народной этимологии.

— [chuvbolgari.ru/index.php/template/kultura-chuvashii/217-falsifikatsiya-istorii Димитриев В. Д. Фальсификация истории]

Салмин А. К. считает, что нарицательное чува́ша, отмеченное в словаре В. И. Даля, возникло от этнонима чуваш.

Во второй половине XVI в. многие чуваши из Казанской губернии были принудительно переселены в западные регионы Европейской части России — Новгородскую, Псковскую и Смоленскую губернии. Это был ответ за недовольство порядками царского правительства. На новых местах чуваши влачили жалкое существование и вскоре были ассимилированы. В этот период местное население называло их чуваша, а затем это прозвище было перенесено и на других людей в значении «неопрятный человек» [Даль 1982:611].

— [сувары.рф/node/1298 Салмин А. К. Этноним чуваши в лабиринтах времени.] // Радловский сборник: научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2011 г. — СПб., 2012. — С. 443—444.

Гипотеза И. Н. Юркина и Н. И. Ашмарина

В опубликованном М. П. Петровым отрывке из письма Н. И. Ашмарина от июня 1925 автор письма приводит и обосновывает мнение И. Н. Юркина о происхождении слова чăваш от чувашского слова çу «лето».

Черемисские формы: суас, сÿäс, по-видимому, говорят за то, что слово «чуваш» раньше произносилось çăваç; если бы это было так, то тогда бы могло оправдаться мнение И. Н. Юркина, что слово «чуваш» происходит от çу «лето» (об этом нигде не напечатано, но имеется в одной из его рукописей). Это мнение прекрасно сходится с историческими свидетельствами арабских писателей, передающих нам, что болгары кочевали только по летам: они были летовщики; слово «чăваш» «çăваç» значило бы тогда: летовщик.

— [сувары.рф/node/399 Петров М. П. О происхождении чуваш.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1925. — С. 61.

Петров М. П. предположение И. Н. Юркина и Н. И. Ашмарина считает ошибочным.

Н. И. Ашмарин вслед за И. Н. Юркиным полагает, что название «чăваш» значит «летовщик» и что булгары называли себя так потому, что «кочевали только по летам». Однако, этот довод, по нашему мнению, нельзя считать достаточно веским, так как и буртасы, и хозары так же кочевали только по летам, но ниоткуда не видно, чтобы из называли «чăвашами».

— [сувары.рф/node/399 Петров М. П. О происхождении чуваш.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1925. — С. 56.

Йăвашская гипотеза

Первоначально русские исследователи связывали происхождение этнонима чăваш с чувашским же словом йăваш.

Н. И. Золотницкий возводил этноним чăваш к слову йăваш, приводя его генетические соответствия из других тюркских языков со значением «тихий», «мирный», «смирный»[4].

Василий Сбоев также предположил, что этноним чăваш произошёл от слова йăваш, т. е. мирный, по их миролюбивой жизни.[5].

Чувашский писатель и этнограф Спиридон Михайлов отрицал возможность происхождения этнонима от слова йăваш.

...юваш значит не слово «мирный», а «робкий». Так ныне дразнят чуваш, например: чуваш-юваш, «чуваши — робкие».

— [сувары.рф/ru/node/450 Михайлов С. М. Собрание сочинений.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 142.

...надобно полагать, что слово чуваш происходит не от придаточного юваш, по которому их дразнят...

— [сувары.рф/ru/node/450 Михайлов С. М. Собрание сочинений.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 143.

В собрание чувашских пословиц включены восемь пословиц в которых чуваши названы робкими.

8824. Мишер пек суеççи, вырăс пек усалли, чăваш пек йăвашши çын та çук. Ник., 1920, 83 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 268.

8857. Çĕр çинче чăваш пек йăваш халăх çук. ЧПГĂИ ĂА, III, 311 (3), 687 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 269.

8862. Турă чăваша йăваш чунлă çуратнă. ЧПГĂИ ĂА, III, 311 (3), 863 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 269.

8988 Чăваш йăваш тет. Пат., 5, 99 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 273.

9024. Чăваш çынни те аллине чăмăртиччен анчах йăваш. ЧПГĂИ ĂА, III 311 (4), 1087 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 274.

9059. Чăваш хăй йăванса кайсан та эпĕ йăваш тесе кăшкăрать тет. ЧПГĂИĂА, III, 1049, 7216, 8 л.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 275.

9087. Чăваша йăвашлăхĕ хуплать. ЧПГĂИ ĂА, III, 311 (4), 1082 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 275.

9108. Чăвашăн Турри те йăваш пулнă тет. ЧПГĂИ ĂА, III, 311 (4), 1083 с.

— [сувары.рф/ru/node/441 Чăваш халăх пултарулăхĕ. Ваттисен сăмахĕсем.] — Шупашкар: Чăваш кĕнеке изд-ви, 2007. — С. 276.

Религиозная гипотеза

По мнению филолога Н. И. Егорова происхождение этнонима чуваш связано с кыпчакским (татарским) произношением конфессионима çăваç, которым, по его мнению, называло себя сельское население, придерживавшееся языческих верований.

В марийском языке этноним суас (сÿ'ӓ'с, ш'́'ӓ'ш'́', 'с'ӓ'с) является заимствованием из чувашского языка. Диалектные формы этого марийского этнонима явно показывают его старое звучание çăвăç «язычник» — из древнетюркского йагъычи «жертвоприноситель», от йагъ- «приносить жертву». Не следует путать это слово с древнетюрк. йогъчи «участник поминального обряда, плакальщик», от йогь «поминальный обряд», откуда современное чуваш. çăва «могила».

В золотоордынский период на территории Среднего Поволжья появилось весьма пестрое в этническом и языковом отношении пришлое население (монголы, тюрки-кыпчаки, тюрки-огузы, ираноязычные персы и таджики, армяне, славяне, финно-угры и др.), основная масса которого была исламизирована. Местное сельское булгаро-чувашское население, придерживавшееся традиционных языческих верований, называло себя çăваç.

— [сувары.рф/node/716 Егоров Н. И. Примечания.] // Хрестоматия по культуре Чувашского края: дореволюционный период. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2001. — С. 136.

Далее он пишет:

Таким образом, ко второй половине XIV в. основным признаком, различающим пришлое золотоордынское и местное булгаро-чувашское население на территории бывшей Волжской Булгарии, стала выступать религиозная принадлежность. По этому признаку местное булгаро-чувашское население называлось çăваç, и марийцы это восприняли как этническое название. А пришлое золотоордынское — бесермен (от арабского муслимин).

Окончательно этноним чăваш складывается в период Казанского ханства. Переселившиеся во второй половине XV в. в Среднее Поволжье кыпчаки восприняли термин çăваç «жертвоприноситель» в качестве этнического названия и, согласно произношению кыпчакского (татарского) языка, переделали его в чăваш. В такой форме это попало в чувашский и другие языки. В конце XIV в., в результате геноцида со стороны золотоордынских эмиров, булгаро-чувашей в Правобережье почти не осталось. Этой кучке чудом сохранившихся булгар волею судьбы было суждено стать основой нового двухмиллионного этноса, вошедшего в историю под именем чăваш — чуваши.

— [сувары.рф/node/716 Егоров Н. И. Примечания.] // Хрестоматия по культуре Чувашского края: дореволюционный период. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2001. — С. 137.

Историк В. Д. Димитриев подверг критике версию Н. И. Егорова, поставив её в один ряд с другими примерами народной этимологии.

Тема о народной этимологии очень актуальна для печати Чувашской Республики. Почти все «любители истории» без исторического и филологического образования в своих высказываниях о происхождении чувашей от шумеров, египтян, индо-иранцев, саков, скифов, сарматов, этрусков и т. п. «опираются» на народную этимологию.
Даже остепенённые чувашские филологи стали утверждать, что этноним чăваш произошёл от созвучного ему слова сăва «могила», означающего якобы язычника.

— [chuvbolgari.ru/index.php/template/kultura-chuvashii/217-falsifikatsiya-istorii Димитриев В. Д. Фальсификация истории]

Патронимическая гипотеза

Историк М. П. Петров, отталкиваясь от предположений С. М. Михайлова и Г. И. Комиссарова, стал утверждать, что этноним чăваш произошёл от личного имени человека, которое стало родовым, затем племенным и, наконец, национальным.[21].

Писатель Юхма Мишши развил предположение С. М. Михайлова, дополнительно предположив, что происхождение этнонима связано с именем Чуваш-батора[71]:

В конце сопротивление возглавил полководец Чуваш-батор. По имени этого человека воины, не желавшие покоряться монголам, продолжавшие борьбу, себя стали называть «чувашами». А впоследствии и весь народ стал так себя называть именем человека, возглавившего движение сопротивления.

…О Чуваш-баторе сохранились четыре очень любопытных исторических предания. В одном сообщается, что он погиб в борьбе с монголами и похоронен на правом берегу реки Тобол.

В Сибири есть место, которое названо его именем: Чуваш-гора.

— [mosentesh2.ucoz.ru/publ/1-1-0-130 М. Юхма: Знание истории — необходимо]

Ономаст В. А. Никонов ставит под сомнение возможность патронимического происхождения отдельного этнонима, частным случаем чего является Чуваш-батор Юхма Мишши:

Чаще как раз обратное: этноним, кажущийся патронимичным, породил имя мифического «предка», которое произведено из этнонима, ставшего непонятным.

Никонов В. А. Этнонимия // [сувары.рф/ru/node/913 Этнонимы: Сборник статей / Институт этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР; Отв. ред. В.А. Никонов.] — М.: Наука (Главная редакция восточной литературы), 1970. — С. 15.

Географическая гипотеза

Писатель Спиридон Михайлов предположил, что этноним чăваш мог произойти не только от личного имени человека, но и от географического названия, например, от названия Чувашского мыса на берегу реки Иртыш вблизи г. Тобольска.

...надобно полагать, что слово чуваш происходит не от придаточного юваш, по которому их дразнят, а от какого-нибудь древнейшего их родовича, или же имя это есть географическое, происходящее, может быть, и от означенной горы Чувашьи...

— [сувары.рф/ru/node/450 Михайлов С. М. Собрание сочинений.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 143.

Публицист Гурий Комиссаров добавил возможность происхождения этнонима и от места жительства народа.

Возможно, что это слово указывало на образъ жизни или мѣстожительство или имя родоначальника носителей его.

— [сувары.рф/ru/node/730 Комиссаров Г. И. Чуваши Казанскаго Заволжья.] // Извѣстiя общества археологiи, исторiи и этнографiи при Императорскомъ Казанскомъ университетѣ. Т. XXVII, вып. 5. — Казань: Типо-литографiя Императорскаго Университета, 1911. — С. 323.

Ближневосточная гипотеза

Н. Я. Марр слово чăваш выводит из слова… шумер.

Касательно чăваш…, да ведь это и есть шумер в форме с огласовкой «а» шumar=шумар (ср. груз. stumar «гость») и это составной двуплеменной термин шumar «сал-ибер», точнее — шу-(р) бер", и этот шumar (в чувашском и даёт «чăваш» || шubaш (в Шubaш-kar) и т. д. и т. д.

— [сувары.рф/node/399 Петров М. П. О происхождении чуваш.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1925. — С. 62.

А. В. Изоркин предполагает, что название чувашского народа связано с именем богини-воительницы из шумеро-аккадской мифологии.

В древнейших шумерских и хеттских письменных памятниках зафиксировано имя богини Шаваш (Шаваш, Шауш, Шавуш). Она богиня войны и защитница народа. В III—II тысячелетиях до нашей эры переднеазиатские народы жили в постоянных военных столкновениях, и Шаваш была очень почитаемой богиней в прачувашском пантеоне, что свидетельствует о том, что эти племена всё ещё имели пережитки былой стадии матриархата. Имя Шаваш (Чăваш) впоследствии вполне могло остаться названием народа. Такова этимология (происхождение) слова «чуваш»: это — имя бога племён каменного века.

— [сувары.рф/node/791 Изоркин А. В. История чувашского народа. Часть 1.] — Чебоксары, 1995.

По мнению Г. П. Егорова слово «чăваш» образовалось от слияния названия царства Чаши[72], представлявшего совокупность земель всех городов-царств шумера, с подлинным названием шумер — сăвар[73].

Откуда исходит название народа ЧĂВАШ? Оно образовано или от слияния двух названий — ЧАШ и СĂВАР. Два звука от СĂВАР перешли в ЧАШ — получилось Ч(ĂВ)АШ. Или же название государства сăваров на юге Месопотамии ЧАШШАР представляет из себя сокращённое ЧĂВАШШАР.

— [сувары.рф/node/284 Егоров, Г. П. Воскресение шумеров : о происхождении чуваш. этноса. — 2-е изд.] — Чебоксары : Атăл, 1993. — 110, [2] с.

В. В. Николаев связывал слово чуваш с др.-иран., сак. sabär (caбap) — «наездник»:

С учетом влияния свойства чувашского языка, что было отмечено ещё Н. И. Ашмариным, которое выражается в чередовании ч, ç, ш (например: шулчă, çулчă, шулçă, çулçă), в первичной основе имени чăваш есть чу=су=шу=çу[74]. Чăваш < шуваш < шубаш < суваш < сувас < субас < субаш [с персидского savar (савар), др.-иран., сак. sabär (caбap) — «наездник»; в < б[75]] в древнекит. транскрипции субейси (с учетом перехода в чув. су=чу=шу и др.-ир. в=б). Слово SU.BIR (сувар, савир) из письма астролога Аккуллану царю Ашшурбанипалу в VII в. до н. э. иранского происхождения.

— [сувары.рф/ru/node/111 Николаев В. В. Иллюстрированная история чувашей. Книга I. Древняя эпоха — до 500 г. до н. э.] — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2006. — С. 9.

Иван Хӗвечи предположил, что слово чуваш образовано из последовательной записи трёх древнеегипетских иероглифов, означающих землю (соответствует древнегреческой букве t), огонь (соответствует древнегреческой букве v), воду-ветер (соответствует древнегреческой букве s)[76].

Смена этнической самоидентификации

Со времени насильственной христианизации Поволжья (особенно массово в XIX веке) и вплоть до начала XX века исследователи фиксировали случаи смены этнической самоидентификации чувашей из религиозных соображений, так называемый «переход в татары» с принятием ислама. Со второй половины XX века возросла тенденция ассимиляции чувашей титульным населением России — русскими.

Переход в татары

Массовый переход чувашей в татары был задокументирован в XIX — начале XX века и нашёл отражение во множестве научно-исследовательских работ[77].

Чувашенин, принявший мухаммеданство, уже стыдится именоваться чувашенином и говорить по-чувашски, а называет себя татарином. «Я не чувашенин, то есть не язычник», мыслит он: «я татарин, то есть правоверующий».

— [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/730 Комиссаров Г. И. Чуваши Казанского Заволжья] // Известия общества археологии, истории и этнографии при Императорском Казанском университете. Т. XXVII. Вып. 5. — Казань, 1911. — С. 319.

Переход в русские

Резкое снижение численности чувашей во второй половине XX века исследователи связывают с массовым переходом чувашей в русские[78].

Незначительно сократилось число чувашей: было 1,77 млн, стало 1,64 млн. Неблагоприятные демографические тенденции в данном случае действительно имеют место (об этом ниже), но основной фактор — смена этнической идентичности.

— [demoscope.ru/weekly/knigi/ns_r03_04/sod_r.html Население России 2003—2004. Одиннадцатый-двенадцатый ежегодный демографический доклад] / Под ред. А. Г. Вишневского. — М. Наука, 2006. — С. 73.

Возврат к историческим этнонимам

В начале XXI века активизировалось движение чувашей по возврату к историческим этнонимам булгары и сувары.

Приказом руководителя Федеральной службы государственной статистики Министерства экономического развития Российской Федерации А. Е. Суринова от 27.01.2010 г. №74 «Об утверждении нормативно-справочных документов для автоматизированной обработки материалов Всероссийской переписи населения 2010 года и подведения ее итогов по вопросу 7 и вопросам раздела 9 Переписного листа формы Л» в алфавитный перечень возможных вариантов ответов населения для кодирования ответов на вопрос 7 Переписного листа формы Л «Ваша национальная принадлежность», наравне с такими национальностями как русские (код 2), татары (код 3), украинцы (код 4), башкиры (код 5), чуваши (код 6), чеченцы (код 7) и др., включены и национальности булгары (код 1595), булгары волго-камские (код 657), булгары волжские (код 655), булгары волжско-камские (код 658), булгары камские (код 661), камские болгары (код 660), камские булгары (код 661), самарские болгары (код 662), болгары (с языком чувашским) (код 649), болгары волго-камские (код 656), болгары волжеские (код 650), болгары волжские (код 651), болгары камские (код 660), болгары самарские (код 662), волго-камские болгары (код 656), волго-камские булгары (код 657), волжеские болгары (код 650), волжские болгары (код 651), волжские булгары (код 655), волжско-камские булгары (код 658), сувары (код 1191).

Возврат к этнониму булгары

Возврат к этнониму булгары связан с идеологией а и опирается на теории происхождения чувашей и чувашского языка, представленные в современной истории и филологии.

В 1920-е годы обсуждалась идея переименования чувашей в булгар[79], вслед за переименованием черемис в марийцев[80].

В эти же годы буржуазные националисты развернули кампанию по переименованию чувашей в булгар, а Чувашскую АССР предлагали назвать «Булгарской».

— [сувары.рф/ru/node/157 Денисов П. В. Этнокультурные параллели дунайских болгар и чувашей.] — Чебоксары, 1969. — С. 10.

В начале 1990-х гг. В. Л. Болгарский-Васильев в газете «Аталану» выступил с обращением к чувашской молодёжи со словами «Проснитесь, булгары!»

Проснитесь, булгары! Вспомните великое прошлое народа. Без великого прошлого у нас нет будущего.

— Васильев В. Л. Проснитесь, булгары! — Аталану.

В 2007 г. адвокат В. Л. Болгарский-Васильев предложил восстановить этноним булгары.

…Самоназвание может остаться прежним — чуваши, а официальное название должно стать другим — булгары. Потому что оно связано с историей, предками.

— [сувары.рф/ru/node/734 Чувашия должна называться «Волжской Булгарией»]

Историки В. Д. Димитриев и Г. И. Тафаев, писатели М. Н. Юхма и Ю. В. Дадюков, адвокат В. Л. Болгарский-Васильев в октябре 2012 г. в Чебоксарах в ходе «круглого стола» с руководителями делегаций чувашских национально-культурных объединений России и зарубежных стран, прошедшем в рамках празднования 20-летия образования Чувашского национального конгресса, распространили обращение к Главе Чувашской Республики М. В. Игнатьеву, к депутатам Госдумы РФ А. Г. Аксакову, В. С. Шурчанову, А. И. Аршиновой, к депутатам Госсовета ЧР с предложением восстановить историческое название Чувашской Республики «Республика Чувашия — Волжская Болгария»[81][82][83][84].

16 января 2013 г. в Государственный Совет Чувашской Республики поступило коллективное обращение с просьбой инициировать изменение названия Чувашской Республики на историческое название «Республика Чувашия — Волжская Болгария» по-чувашски — «Чăваш — Атăлçи Пăлхар Республики», подписанное Г. И. Тафаевым, М. Н. Юхмой, В. Л. Болгарским-Васильевым, Ю. В. Дадюковым, Р. И. Шевлеби, Н. И. Заводсковой, А. В. Павловым[85].

Возврат к этнониму сувары

Предприниматель Н. М. Адёр (Тувалкин) перед Всероссийской переписью населения в 2010 г. призывал чувашей отказаться от этнонима чуваши в пользу этнонима сувары[86][87].

Напишите отзыв о статье "Чуваши (этноним)"

Примечания

  1. 1 2 3 Németh. A honfoglaló magyarság kialakulása. Budapest, 1930.
  2. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1512 Немет Ю. К вопросу об аварах] / перевод с немецкого И. Г. Добродомова. // Turcologica. К 75-летию академика А. Н. Кононова. — Л.: Наука, 1976. — С. 302.
  3. 1 2 [сувары.рф/ru/node/512 Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. Т. 4 (Т—ящур)] / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. — 2-е изд., стер. — М.: Прогресс, 1987. — С. 376.
  4. 1 2 [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/node/483 Федотов М. Р. Этимологический словарь чувашского языка. В 2-х тт. Т. 2. С-Я. — Чебоксары: Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 1996. — C. 394.]
  5. 1 2 Сбоев В. А. Исследования об инородцах Казанской губернии. — Казань, 1856. — С. 183—184.
  6. [сувары.рф/ru/node/450 Михайлов С. М. Собрание сочинений.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 142.
  7. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/501 Чувашско-русский словарь: Ок. 40 000 слов / Андреев И. А., Горшков А. Е., Иванов А. И. и др.; Под ред. М. И. Скворцова.] — 2-е изд., стереотип. — М.: Рус. яз., 1985. — 712 с., ил., 16 л. ил.
  8. [tatar.com.ru/dict/uy.php Татарско-русский большой словарь]
  9. 1 2 [s155239215.onlinehome.us/turkic/20Roots/201Altaians/Potapov-AltaiansEthnPart1Ru.htm Потапов Л. П. Этнический состав и происхождение алтайцев. Историко-этнографический очерк. — Л.: Наука, 1969. — С. 57.]
  10. 1 2 [dsr.nii.ac.jp/toyobunko/VI-1-23/V-1/page/0234.html.en Radloff W. Aus Sibirien, Leipzig: T.O. Weigel Aus Siberien : vol.1, s. 212.]
  11. 1 2 [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1512 Немет Ю. К вопросу об аварах] / перевод с немецкого И. Г. Добродомова. // Turcologica. К 75-летию академика А. Н. Кононова. — Л.: Наука, 1976. — С. 302—303.
  12. [сувары.рф/node/356 Писцовая книга Казанского уезда 1602—1603 годов: публ. текста] / Сост. Р. Н. Степанов, статьи Ермолаева И. П., Степанова Р. Н. — Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1978. — С. 17—18.
  13. 1 2 [сувары.рф/ru/node/1206 Татары. — М.: Наука, 2001.] — С. 104—105.
  14. 1 2 3 [сувары.рф/ru/node/730 Комиссаров Г. И. Чуваши Казанскаго Заволжья.] // Извѣстiя общества археологiи, исторiи и этнографiи при Императорскомъ Казанскомъ университетѣ. Т. XXVII, вып. 5. — Казань: Типо-литографiя Императорскаго Университета, 1911. — С. 323.
  15. Татищев В. Н. История Российская. — М.; Л., 1962. — Т. I. — С. 252.
  16. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/872 Димитриев В. Д. Чувашские исторические предания: Очерки истории чувашского народа с древних времен до середины XIX века.] / Второе, дополненное издание. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1993. — С. 42.
  17. 1 2 [сувары.рф/ru/node/402 Ковалевский А. П. Чуваши и булгары по данным Ахмеда Ибн-Фадлана.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1954. — 64 с.
  18. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/872 Димитриев В. Д. Чувашские исторические предания: Очерки истории чувашского народа с древних времен до середины XIX века.] / Второе, дополненное издание. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1993. — С. 22.
  19. [altaica.ru/LIBRARY/CLAUSON/Clauson1969.pdf Клоусон Дж. Лексикостатистическая оценка алтайской теории.] // Вопросы языкознания. — 1969. — Вып. 5. — С. 39—40.
  20. 1 2 [сувары.рф/ru/node/450 Михайлов С. М. Собрание сочинений.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 143.
  21. 1 2 [сувары.рф/ru/node/399 Петров М. П. О происхождении чуваш.] — Чебоксары: Чуваш. гос. изд-во, 1925. — 54.
  22. [mosentesh2.ucoz.ru/publ/1-1-0-130 М. Юхма: Знание истории — необходимо]
  23. [сувары.рф/node/716 Егоров Н. И. Примечания.] // Хрестоматия по культуре Чувашского края: дореволюционный период. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2001. — С. 136.
  24. [www.akteon-elib.ru/LITsIeVOI-LIeTOPISNYI-SVOD-Russkaya-letopisnaya-istoriya-Kniga-14/#306 Русская летописная история. Книга 14. 1444–1459 гг. - С. 306-307.]
  25. [www.akteon-elib.ru/LITsIeVOI-LIeTOPISNYI-SVOD-Russkaya-letopisnaya-istoriya-Kniga-15/#57 Русская летописная история. Книга 15. 1460–1474 гг. - С. 57.]
  26. Фукс К. Ф. История города Казани: Из русских и татарских летописей. — 5-е изд. — Казань: Электро-тип. «Умид», 1914. — VII, 23 с.
  27. [сувары.рф/ru/node/428 Лызлов А. Скифская история. Часть I.] — СПб., 1776. — С. 77.
  28. [сувары.рф/ru/node/453 Полное собрание русских летописей. — Т. XXIV. Летопись по Типографскому списку. — Петроград, 1921. — С. 218.]
  29. [сувары.рф/ru/content/sigizmund-gerbershteyn-1486-1566 Сигизмунд Герберштейн (1486—1566)], в основе которой дипломатический отчет, составленный им по итогам своего второго посольства в Московское княжество (март — ноябрь 1526 года).
  30. Казанцы же приводяще к себѣ в Казань плененую русь и прелщаху, и принуждаху ихъ, мужескъ полъ и женескъ, в бусорманскую вѣру ихъ прияти, Неразумнии же мнози, увы мнѣ, прелщахуся и приимаху срацынскую вѣру ихъ, а инии же страха ради и мукъ и проданиа боящеся.
  31. худыя болгаре казанцы
  32. Вдалѣ же от рѣкъ, в гору, села казанския стояху, в них же долняя черемиса живетъ — двѣ бо черемисы в Казанской области, языки ихъ три, четвёртый же язык — варварский и той владѣяше ими: едина убо черемиса об сю страну Волги сѣдят, промеж великих горъ, по удолиям, и та словетъ горняя; другая же черемиса об ону страну Волги живетъ, и та наричется луговая, низоты ради и равности земли тоя. И всѣ тѣ людие земли тоя пашницы и трудники, и злолютыя ратники. В той же странѣ луговой есть черемиса кокшаская и ветлуская: живутъ в пустынях лѣсных, ни сѣют, ни орутъ, но ловом звѣриным и рыбным извозомъ питаются и живутъ, аки дикие.
  33. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1206 Татары. — М.: Наука, 2001. — С. 148.]
  34. 1 2 3 [enc.cap.ru/?t=publ&lnk=1251 Димитриев В. Д. Чувашская даруга // Чувашская энциклопедия]
  35. [сувары.рф/node/302 Димитриев В. Д. О чувашах в Сибирском ханстве] // Чувашский гуманитарных вестник. — 2011. — Вып. 6.
  36. [сувары.рф/ru/content/kak-my-proshli-mimo-kozmodemyanska-cheboksar-kokshay-i-sviyazhska Как мы прошли мимо Козьмодемьянска, Чебоксар, Кокшай и Свияжска]
  37. [ru.wikisource.org/wiki/Традиционное_декоративное_искусство_и_праздники_чувашей._Введение_(Д.Ф._Мадуров) Мадуров Д. Ф. Традиционное декоративное искусство и праздники чувашей.] — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 5.
  38. [сувары.рф/ru/node/537 Чураков В. С. Об обстоятельствах появления каринских арских князей на Вятке] // Урал-Алтай: через века в будущее. Материалы Всероссийской научной конференции. — Уфа, 2005. — С. 216—219.
  39. [сувары.рф/ru/node/510 Белых С. К. К вопросу о происхождении самоназвания бесермян.] // VIII Петряевские чтения. Материалы научной конференции (24—25 февраля). — Киров, 2005. — С. 130—135.
  40. [сувары.рф/node/1148 Худяков М. Г. Очерки по истории Казанского ханства.] — Казань: Государственное издательство, 1923. — С. 127.
  41. [сувары.рф/node/354 Писцовая книга Казанского уезда 1602—1603 годов.] — Казань: Издательство Казанского университета, 1978. — С. 17—18.
  42. [сувары.рф/node/837 Исхаков Д. М. Об этнической ситуации в Среднем Поволжье в XVI—XVII вв. (критический обзор гипотез о «ясачных чувашах» Казанского края)] // Советская этнография. — 1988. — Вып. 5. — С. 140—146.
  43. [сувары.рф/node/590 Исхаков Д. М. К вопросу об этносоциальной структуре татарских ханств (на примере Казанского и Касимовского ханств ХV — сер. ХVI вв.)] // Панорама-Форум — 1995. — Вып. 3.
  44. [сувары.рф/ru/node/455 Волкова Т. Ф., Лобакова И. А. Комментарии] // Казанская история
  45. [сувары.рф/node/382 Иванов В. П., Абашева Д. В. Жизнь и деятельность В. К. Магницкого] // Василий Константинович Магницкий — исследователь культуры и быта чувашей. / Сборник статей. — Чебоксары, 1989. — С. 24.
  46. [сувары.рф/node/707 Егоров Н. И. Примечания] // Хрестоматия по культуре Чувашского края: дореволюционный период. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2001. — С. 46.
  47. [сувары.рф/node/449 Михайлов С. М. Грамота об именовании встарь чуваш татарами] // Собрание сочинений. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. — С. 307.
  48. [сувары.рф/node/730 Комиссаров Г. И. Чуваши Казанскаго Заволжья.] // Извѣстiя общества археологiи, исторiи и этнографiи при Императорскомъ Казанскомъ университетѣ. Т. XXVII, вып. 5. — Казань: Типо-литографiя Императорскаго Университета, 1911. — С. 323—324.
  49. [сувары.рф/node/382 Иванов В. П., Абашева Д. В. Жизнь и деятельность В. К. Магницкого] // Василий Константинович Магницкий — исследователь культуры и быта чувашей. / Сборник статей. — Чебоксары, 1989. — С. 21—22.
  50. [сувары.рф/ru/content/opisanie-zhivushchih-v-kazanskoy-gubernii-yazycheskih-narodov Описание живущих в Казанской губернии языческих народов]
  51. [сувары.рф/ru/node/154 Денисов П. В. Этнокультурные параллели дунайских болгар и чувашей / авт. предисл. И. Д. Кузнецов. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1969. — 176 с.: рис.]
  52. В феврале 1918 года национальный съезд мари принял решение об отмене наименования «черемисы» ввиду его ненационального происхождения и замене его историческим национальным самоназванием «марий» (Образование Марийской автономной области — Йошкар-Ола, 1966. — С. 39).
  53. [сувары.рф/ru/node/1200 Башкирско-русский словарь = Башҡортса-русса һүҙлек] : Около 22 000 слов. С приложением Краткого очерка грамматики башкирского языка / Составители: Ахмеров К. З., Баишев Т. Г., Бикмурзин А. М., Каюмова У. М., Саяргалеев Б. С., Терегулова Р. Н. — М.: Гос. издат. иностранных и национальных словарей, 1958. — С. 493.
  54. [сувары.рф/ru/node/484 Словарь марийского языка] : В 10 т. Т. 6 : Р-С. — Йошкар-Ола: Марийское книжное издательство, 2001. — С. 303.
  55. [сувары.рф/ru/node/1201 Татарско-русский словарь = Татарча-русча сүзлек : 25000 слов] / И. А. Абдуллин [и др. ]; под ред. проф. Ф. А. Ганиева. — Издание четвёртое, исправленное и дополненное. — Казань : Татарское книжное издательство, 2004. — С. 391.
  56. [сувары.рф/ru/node/603 Древнетюркский словарь.] — Ленинград: Наука, 1969. — С. 248.
  57. [сувары.рф/ru/node/609 Этимологический словарь тюркских языков.] — М.: Наука, 1989. — Т. 4. : Общетюркские и межтюркские основы на буквы «Җ», «Ж», «Й». — С. 51—53.
  58. [сувары.рф/ru/node/286 Ашмарин Н. И. Болгары и чуваши]. — Казань, 1902.
  59. [сувары.рф/ru/node/484 Словарь марийского языка] : В 10 т. — Йошкар-Ола: Марийское книжное издательство, 1990—2005.
  60. [сувары.рф/ru/node/404 Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу.] — М.; Л.: Издательство Академии наук СССР, 1939. — 228 с.
  61. [сувары.рф/ru/node/403 Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг.] — Харьков: Изд-во. Харьковского гос. университета им. А. М. Горького, 1956. — 345 с.
  62. Ковалевский А. П. Чуваши к булгары. — С. 35, 101—103
  63. Большаков О. Г. Примечания // [сувары.рф/ru/node/1188 Ал-Гарнати Абу Хамид. Путешествие в Восточную и Центральную Европу (1131—1153 гг.).] — М.: Гл. ред. восточ. лит., 1971. — С. 67.
  64. [altaica.ru/LIBRARY/CLAUSON/Clauson1969.pdf Дж. Клосон «Лексикостатистическая оценка алтайской теории»]
  65. [сувары.рф/node/478 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т.] / Владимир Иванович Даль. — М.: Рус. яз. — Медиа, 2003.—Т. 4: Р — Ѵ. — 2003. — С. 611, 616.
  66. [сувары.рф/node/1161 Неберинг В. Разгадки суварских символов.] // Вестник Чувашского отделения Российского философского общества. — Чебоксары, 2012. — Вып. 5—6 (2011—2012 гг.). — С. 308.
  67. [сувары.рф/node/20 Алмантай В. Н. Кто мы — суваро-булгары или чуваши? Очерки. Изд. 2-е, сокр.] — Чебоксары, 2011. — С. 22.
  68. [сувары.рф/node/1269 Дэникен, Эрих фон. Золото богов. Инопланетяне среди нас.] / Пер. с фр. И. Дальнова. — М.: КРОН-ПРЕСС, 1998. — 190 с.
  69. [сувары.рф/node/478 Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т.] / Владимир Иванович Даль. — М.: Рус. яз. — Медиа, 2003. — Т. 4: Р — Ѵ. — 2003. — 688 с., 1 портр.
  70. [сувары.рф/node/97 Алиев И. А. Старая Казань: Рыбная площадь — Кольцо.] — Казань, 2011. — С. 24—25.
  71. [cheboksar.net/news/2877-chuvash-bator-velikijj-polkovodec-volzhskojj.html Чуваш-батор — великий полководец Волжской Болгарии]
  72. [сувары.рф/node/284 Егоров, Г. П. Воскресение шумеров : о происхождении чуваш. этноса. — 2-е изд.] — Чебоксары : Атăл, 1993. — С. 13.
  73. [сувары.рф/node/284 Егоров, Г. П. Воскресение шумеров : о происхождении чуваш. этноса. — 2-е изд.] — Чебоксары : Атăл, 1993. — С. 3.
  74. Хрестоматия по истории и языку чувашского народа. — Уфа, 1995. — С. 44; Иванчик А. И. Киммерийцы. Древневосточные цивилизации и степные кочевники в VIII—VII вв. до н. э. — М.: РАН. Институт Всеобщей истории. Центр по сравнительному изучению древних цивилизаций, 1996. — С. 281.
  75. Егоров Н. И. Оногурская эпоха. // Современный чувашский литературный язык. Том 1. — Чебоксары: Чувашское кн. изд-во. 1990. — § 24; С. 133.
  76. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1585 Хӗвечи И. Шырасан тупӑнать.] - Сувар. - 11 марта 2016 г. - № 9 (1152).
  77. [сувары.рф/ru/content/kak-proishodili-hristianizaciya-i-islamizaciya-rusifikaciya-i-otatarivanie-chuvash Как происходили христианизация и исламизация, русификация и отатаривание чуваш?]
  78. [сувары.рф/ru/content/v-kakoy-demograficheskoy-etnokulturnoy-i-yazykovoy-situacii-nahodyatsya-chuvashi В какой демографической, этнокультурной и языковой ситуации находятся чуваши?]
  79. [сувары.рф/ru/node/154 Денисов П. В. Этнокультурные параллели дунайских болгар и чувашей / авт. предисл. И. Д. Кузнецов. — Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1969. — 176 с.: рис.]
  80. В феврале 1918 года национальный съезд мари принял решение об отмене наименования «черемисы» ввиду его ненационального происхождения и замене его историческим национальным самоназванием «марий» (Образование Марийской автономной области — Йошкар-Ола, 1966. — С. 39).
  81. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1254 Переименование Чувашской Республики в «Республику Чувашия — Волжскую Болгарию» считаем необоснованным и нецелесообразным]
  82. [nazaccent.ru/content/5831-chuvashskie-istoriki-i-pisateli-prosyat-pereimenovat.html Чувашские историки и писатели просят переименовать республику в Волжскую Болгарию]
  83. [moygorod-online.ru/culture/culture_5297.html Ученые предложили переименовать Чувашию в Волжскую Болгарию]
  84. [www.regnum.ru/news/1587409.html Чувашская интеллигенция предлагает переименовать регион в Волжскую Болгарию]
  85. [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/1233 Рассмотрев Ваше коллективное обращение о переименовании Чувашской Республики]
  86. [chuvbolgari.ru/index.php/template/kultura-chuvashii/217-falsifikatsiya-istorii Димитриев В. Д. Фальсификация истории]
  87. [сувары.рф/ru/node/97 Алиев И. А. Старая Казань: Рыбная площадь — Кольцо. — Казань, 2011. — С. 24—25.]

См. также

Ссылки

  • Мадуров Д. Ф. [сувары.рф/node/1571 Почему монголы тщательно стирали память о булгарах и суварах?.]
  • [сувары.рф/node/1298 Салмин А. К. Этноним чуваши в лабиринтах времени.] // Радловский сборник: научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2011 г. — СПб., 2012. — С. 438—445.
  • Ахметьянов Р. Г. К значению слова чуваш (чюваш) в документах XVI—XVII вв. (Рукопись. Арх. журн. «Tatarica»).
  • [сувары.рф/node/1192 Арсланова А. А. Этнонимы народов золотоордынского Поволжья по данным персидских источников XIII — перв. пол. XV вв.]
  • Мухамадиев А. Г. Об этнонимах «сувар» и «чуваш» // Время Булгар. — Казань, 2011. — Вып. 1 (3). — С. 36—37.
  • Филиппов Л. К. Этноним чуваш и предыстория чувашского этноса: Историко-лингвистическое исследование. — Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 2008. — 340 с.
  • Мокшин H. Ф. Мордовское название чувашей. // Советское финноугроведение. — 1978. — № 4 — С. 281—282.
  • [сувары.рф/node/913 Этнонимы: Сборник статей.] / Институт этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР; Отв. ред. В. А. Никонов. — М.: Наука (Главная редакция восточной литературы), 1970. — 271 с.
  • Räsänen M. Versush eines etymologischen Wörterbuchs der Türkschprachen. — Helsinki, 1969.
  • Егоров Н. И. К этимологии этнонима чуваш // Актуальные вопросы чувашского языкознания: Тезисы докладов и сообщений на научной сессии, посвященной 100-летию со дня рождения В. Г. Егорова (12—13 февраля 1980 г.). — Чебоксары, 1980. С. 34—36.
  • Писцовое описание Казани и Ка­занского уезда 1565–1568 годов / Сост. Д.А. Мустафина. - Казань, 2006.
  • [сувары.рф/node/356 Писцовая книга Казанского уезда 1602—1603 годов: публ. текста.] / Сост. Р. Н. Степанов, статьи Ермолаева И. П., Степанова Р. Н. — Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1978. — 240 с.
  • [xn--80ad7bbk5c.xn--p1ai/ru/node/433 Писцовая книга Казанского уезда 1647—1656 годов: Публикация текста.] — М.: Институт Российской истории РАН, 2001. — 541 с. — 34 п.л.
  • Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т. 1. Ч. 2. - Саранск, 1951.
  • Мустафина Д. А. Зюрейская даруга // Татарская энциклопедия. Т. 2. - Казань, 2005.


Отрывок, характеризующий Чуваши (этноним)

– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.


После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.


На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.