Чудесная пасхальная история

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эпизод «Южного парка»
Чудесная пасхальная история
Fantastic Easter Special
Стэн расспрашивает пасхального зайца
Сезон: Сезон 11
Эпизод: 1105 (#158)
Сценарист: Трей Паркер
Режиссёр: Трей Паркер
Вышел: 4 апреля 2007

«Чуде́сная пасха́льная исто́рия» (англ. Fantastic Easter Special) — эпизод 1105 (№ 158) сериала «Южный парк», премьера которого состоялась 4 апреля 2007 года. В эпизоде пародируется фильм «Код да Винчи» по одноименному роману Дэна Брауна.





Сюжет

Семья Стэна красит пасхальные яйца. Стэн спрашивает, какая связь между Пасхой, яйцами и зайцами, но никто не знает. Стэн решает докопаться до правды. Парень в костюме пасхального зайца, который общается с детьми в развлекательном центре, тоже говорит, будто ничего не знает. Но, как только Стэн уходит, заяц докладывает о нём куда-то по телефону.

На улице Стэна начинают преследовать люди в костюмах зайцев, Стэн добегает до дома и бежит к своему отцу за помощью. Но Рэнди тоже предстаёт перед ним одетым в костюм зайца. Оказывается, что существует тайное общество, охраняющее тайну пасхального зайца. Стэну пора вступить в него, так что Рэнди отвозит его в штаб-квартиру сообщества хранителей.

В ходе торжественной церемонии с участием живого зайца глава общества начинает рассказывать Стэну главную тайну, но тут в зал врываются ниндзя, и начинается драка. Рэнди дает зайца Стэну в руки и приказывает спасаться.

Стэн прибегает за помощью к Кайлу. Они идут к историку Тибэгу, знающему всё о Пасхе. Историк рассказывает о хранителях секрета. Самым известным из них был Леонардо да Винчи. На полотне «Тайная вечеря» на столе напротив апостола Петра лежит яйцо. С помощью современной технологии можно убедиться, что Пётр (первый папа) изначально был изображен не как человек, а как заяц, ведь на самом деле он и был зайцем. Кстати, это объясняет, почему у римского папы такой высокий головной убор — чтобы помещались длинные уши. Но католики не стали поддерживать традицию, и следующий папа был уже человеком, а история с зайцами была засекречена. Заяц, которого Рэнди дал Стэну, — прямой потомок апостола Петра.

Разумеется, за нападением на заячью штаб-квартиру стоит Ватикан и лично Бенедикт XVI. Ему помогает Католическая Лига (США) во главе с Биллом Донохью (ему подчиняются ниндзя). Рэнди и других хранителей тайны привозят в Ватикан и допрашивают. Ниндзя находят Стэна и Кайла в доме Тибэга, друзья убегают, а историк взрывает ниндзя вместе с собой с помощью маршмэллоу в микроволновке.

Стэн в молитве обращается за помощью к Иисусу, но безуспешно. Тогда друзья решают отправиться в Ватикан, чтобы освободить заложников, отдав зайца. Но Билл Донохью их обманывает (несмотря на протест Бенедикта XVI), и не собирается никого отпускать. Тут появляется Иисус. Все в потрясены, потому что думали, что он погиб в Ираке (забыв о его способности к воскрешению). Он объясняет, что сделал первым папой зайца, поскольку эти животные более миролюбивые, чем люди. Донохью заявляет, что эта ересь угрожает церкви, и приказывает ниндзя схватить Иисуса и Кайла. Бенедикт XVI говорит, что это совсем не по-христиански, после чего его тоже хватают и бросают за решётку.

Донохью после ареста всех неугодных объявляет себя новым папой и собирается приготовить из всех хранителей заячий суп. Иисус и Кайл заперты в одной камере, но у Иисуса нет сверхъестественных сил, пока он жив. Чтобы выбраться из камеры, он должен умереть и воскреснуть. Из-за того что христианская религия запрещает самоубийство, убить его может только Кайл. Кайл против, ведь он — еврей, а Картман всегда обвинял евреев в убийстве Иисуса. После некоторых сомнений он, тем не менее, соглашается и убивает Иисуса ударом заточки. Иисус воскресает на ватиканской площади как раз вовремя, чтобы убить Донохью (с помощью сюрикэна) и спасти зайца.

Заяц становится новым папой. Разумеется, на вопросы он не отвечает — в точности как хотел Иисус. Стэн говорит, что понял одну важную вещь — не надо задавать лишние вопросы, лучше просто мирно красить яйца на Пасху.

Отзывы

Настоящий Донохью (англ.) повесил в своём кабинете собственный портрет из мультфильма, в папской тиаре. Он так интерпретировал сюжет серии: «Я захватил Церковь и дал ей силу воли»[1]. IGN поставил этому эпизоду высший балл 10 и отметил, что один из лучших эпизодов сериала, который мастерски высмеял меркантилизм Пасхи и богословские вопросы[2]. TV Squad назвал серию ужасно смешной, но в то же время не нравоучительной, что несомненно добавляет плюс к эпизоду[3].

Напишите отзыв о статье "Чудесная пасхальная история"

Примечания

  1. Vitello, Paul. [www.nytimes.com/2009/05/15/nyregion/15donohue.html A ‘Marine’ for Catholics Sees a Time of Battle], The New York Times, The New York Times Company (May 15, 2009). Проверено 15 мая 2009.
  2. Fickett, Travis. [www.ign.com/articles/2007/04/05/south-park-fantastic-easter-special-review South Park: «Fantastic Easter Special» Review]. IGN (5 апреля 2007). Проверено 9 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Cx4qn0jH Архивировано из первоисточника 16 декабря 2012].
  3. Finley, Adam. [www.aoltv.com/2007/04/04/south-park-fantastic-easter-special/ South Park: Fantastic Easter Special]. TV Squad (4 апреля 2007). Проверено 9 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Cx4s38Ja Архивировано из первоисточника 16 декабря 2012].

Ссылки

Отрывок, характеризующий Чудесная пасхальная история

В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.