Чудесный медальон

Чудесный Медальон (лат. Numisma Mirabile), или медальон Непорочного Зачатия (лат. Numisma Immaculatae Conceptionis), дан Святой Екатерине Лабуре после видения Пресвятой Девы Марии в ночь на 18 июля 1830 года. Многие католики по всему миру (и некоторые не католики) надевают Чудесный Медальон, который, как они считают, приносит им особую благодать через заступничество Марии, если носить его с верой и преданностью.

История

Святая Екатерина Лабуре заявила, что в ночь на 18 июля 1830 года она проснулась, услышав голос ребёнка, зовущий её в часовню (расположенную на улице лю Бак, Париж), где Пресвятая Дева Мария сказала ей: «Бог желает отплатить за твою миссию. У тебя будут трудности, но не бойся, благодать пребудет с тобой, чтобы получилось всё необходимое. Расскажи своему духовному наставнику, что происходит внутри тебя. Времена зла во Франции и по всему миру».

Источники

• Статья в католической энциклопедии [www.newadvent.org/cathen/10115a.htm Miraculous Medal]
• Alma Power-Waters, 2000, St. Catherine Laboure and the Miraculous Medal, Ignatius Press, ISBN 978-0-89870-765-6
• Saint Catherine Labouré of the Miraculous Medal, by Joseph I Dirvin, CM, TAN Books and Publishers, Inc, 1958/84. ISBN 0-89555-242-6

См. также

• Крест Марии

Ссылки

• [www.amm.org Association of the Miraculous Medal]
• [www.chapellenotredamedelamedaillemiraculeuse.com/ Официальный сайт Капеллы Пресвятой Девы Чудесного Медальона]  (фр.)

Отрывок, характеризующий Чудесный медальон

Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.