Чужбина (фильм)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Чужбина
Outland
Жанр

криминальный фильм
боевик
триллер
фантастика

Режиссёр

Питер Хайамс

Продюсер

Ричард А. Рот

Автор
сценария

Питер Хайамс

В главных
ролях

Шон Коннери
Питер Бойл
Фрэнсис Стернхаген

Композитор

Джерри Голдсмит

Кинокомпания

The Ladd Company
Outland Productions

Длительность

113 мин.

Страна

Великобритания Великобритания

Год

1981

IMDb

ID 0082869

К:Фильмы 1981 года

«Чужбина» (англ. Outland; другие названия «На чужбине», «Чужая земля», «Внеземелье») — британский фантастический триллер 1981 года режиссёра Питера Хайамса.





Сюжет

В недалёком будущем, федеральный маршал Уилльям О’Нил (Шон Коннери) получает назначение на титановые рудники спутника Юпитера Ио. Условия жизни на Ио довольно суровые: сила притяжения составляет 1/6 от земной, атмосферы пригодной для человека нет, шахтёры вынуждены работать в громоздких скафандрах. Смены у них долгие, хотя премиальные тоже существенные. Главный управляющий рудниками Марк Шеппард (Питер Бойл) не скрывает удовольствия, что с того момента как он принял руководство на Ио, производительность шахтёров бьёт все рекорды.

Кэрол О’Нил (Кика Маркэм) чувствует, что неспособна растить их сына — Пола — внутри герметичной среды. Ей кажется, что лучше покинуть Ио и вернуться на Землю, где можно выходить на открытое пространство и дышать свежим воздухом. Она забирает сына и уезжает от мужа на космическую станцию на орбите Юпитера в ожидании ближайшего рейса на Землю.

Фильм начинается с, казалось бы, немотивированного приступа паники у шахтёра по имени Тарлоу (Джон Ратценбергер). Ему мерещатся пауки, и в попытке избавиться от них он нарушает целостность своего скафандра и погибает от взрывной декомпрессии. Позже, другой шахтёр — Кэйн — выходит в воздушный шлюз без скафандра и также гибнет от декомпрессии.

С поддержкой местного главного врача — доктора Лазарус (Фрэнсис Стернхаген) — О’Нил расследует эти смерти. Тем временем, случается и еще одно ЧП. Некто Саган (Стивен Беркофф) в непонятном психическом припадке берёт в заложницы проститутку и угрожает зарезать её. О’Нил пытается успокоить его переговорами через дверь, пока сержант Монтон (Джеймс Б. Сиккинг), проникает в помещение через вентиляционную систему. Сержант убивает Сагана выстрелом из дробовика, в тот момент когда О’Нил открывает запертую дверь. Маршал недоволен тем что не успел поговорить с преступником как следует. Сержант списывает свой выстрел на самооборону — у Сагана в руках был нож.

О’Нил и Лазарус проводят анализ крови покойного Сагана и находят в ней следы амфетамина. Данный наркотик позволяет шахтёрам неутомимо вкалывать в шахтах, зарабатывая премии и сверхурочные, пока их нервная система не «выгорает» и не превращает их в буйных психопатов. Срок жизни такого «трудяги» после начала приёма наркотиков около десяти месяцев. О’Нил раскрывает цепочку по доставке и распространению наркотиков созданную Шеппардом и разрешенную Монтоном. Через камеры наблюдения, О’Нил выслеживает одного из наркодилеров Шеппарда — Николаса Спота. После утомительной погони и ожесточенной схватки маршал арестовывает Спота. О’Нил пытается слегка надавить на него, но Спота ничего не говорит. А на следующий день он уже убит в своей камере. К тому же кто-то душит Монтона и укладывает труп в шкаф. О’Нил узнаёт, что последняя партия наркотиков доставлена в грузе с замороженным мясом. В рефрижераторе на него нападает сообщник Спота — Рассел Ярио. Не без хитрости О’Нилу удаётся одолеть Ярио и уничтожить наркотик. Узнав об этом, Шеппард грозит маршалу скорой смертью, а затем связывается со своим поставщиком амфетамина и просит прислать подмогу, профессиональных убийц, чтобы избавится от О’Нила раз и навсегда. Маршал прослушивает переговоры Шеппарда и узнаёт об этом.

О’Нил ждёт прибытия следующего транспорта с орбитальной станции Юпитера. Наёмные убийцы должны приехать именно на нём. В этом напряжённом ожидании, когда все (даже его подчинённые) на станции, кроме доктора Лазарус отказались ему помочь, он связывается с женой и сыном. Он обещает вернуться с ними на Землю, когда «работа будет сделана».

По прибытии наёмников, О’Нил выслеживает их поодиночке и убивает. Лазарус помогает ему — перевязывает рану и заманивает одного из убийц в герметичный коридор. О’Нил разрушает обшивку коридора и первый наёмник погибает от взрывной декомпрессии. Второй наёмник, пытаясь попасть в О’Нила из ружья, пробивает стену теплицы и его тоже разрывает в клочья. Но на этом бой маршала не прекращается. Ему противостоит его же собственный сержант — замена покойному Монтону. Они бьются снаружи станции, на панелях солнечной батареи, пока О’Нилу не удаётся вырвать шланг с дыхательной смесью из скафандра сержанта Болларда. Раненый и измотанный маршал приходит в бар, где его видят удивлённые шахтеры и не менее удивлённый Шеппард. В сердцах О’Нил отправляет управляющего в нокаут. Теперь Шеппарда ждёт смерть от рук его же сообщников или тюремное заключение. Работа сделана. О’Нил увольняется, прощается с доктором Лазарус и покидает рудники на челноке, который скоро воссоединит его с женой и сыном на пути к Земле.

В ролях

Актёр Роль
Шон Коннери Уильям О'Нил маршал Уильям О'Нил
Питер Бойл Марк Шеппард Марк Шеппард
Фрэнсис Стернхаген Мэриен Лазарус доктор Мэриен Лазарус
Джеймс Сиккинг Монтон сержант Монтон
Кика Маркхэм Кэрол О’Нил Кэрол О’Нил
Кларк Питерс Баллард сержант Баллард
Стивен Беркофф Саган Саган
Джон Ратценбергер Тарлоу шахтёр Тарлоу
Юджин Липински Кейн шахтёр Кейн
Пи Эйч Мориарти убийца # 1 убийца # 1
Даг Робинсон убийца # 2 убийца # 2
Шэрон Дьюс проститутка проститутка

Награды и номинации

Награды

  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучшая актриса второго плана (Фрэнсис Стернхаген)

Номинации

  • 1982 — премия «Оскар» — Лучший звук (Джон Вилкинсон, Роберт Глэсс мл., Роберт Тирлуелл, Робин Грегори)
  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучший актёр (Шон Коннери)
  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучшая музыка (Джерри Голдсмит)
  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучший научно-фантастический фильм
  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучшие спецэффекты (Джон Стирс)
  • 1982 — премия «Сатурн» — Лучшие сценарий (Питер Хаймс)

Интересные факты

  • Новеллизацию фильма осуществил Алан Дин Фостер.
  • В 1981 году американский журнал Heavy Metal опубликовал комиксы по мотивам фильма.
  • Рабочее название фильма — «Ио» (англ. Io), но перед выходом в прокат от него решили отказаться, опасаясь, что зрители будут воспринимать его как число 10.
  • «Чужая земля» во многом заимствует фабулу классического вестерна «Ровно в полдень» (1952).
  • Название добывающей компании в фильме — Con-Amalgamate. Точно так же называлась компания, производившая дефектную систему жизнеобеспечения в более раннем фантастическим триллере Хайамса «Козерог 1» (1977).
  • Слоган картины «Даже в космосе последний враг — человек» (англ. Even in space, the ultimate enemy is man), вероятно, является отсылкой к фильму Ридли Скотта «Чужой» (1979).
  • Шону Коннери пришлось отказаться от роли в «Огненных колесницах» (1981) из-за того, что съёмки слишком затянулись.

См. также

Напишите отзыв о статье "Чужбина (фильм)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Чужбина (фильм)

– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать: