Чужие похороны
| Чужие похороны | |
| The Pallbearer | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
98 мин. |
| Бюджет |
$ 8 000 000 |
| Сборы |
$ 5 656 388 |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Чужи́е по́хороны» или дословно Человек, несущий гроб (англ. The Pallbearer) — американская романтическая комедия, мелодрама, независимый фильм, повествующая о парне, которому пришлось быть на похоронах незнакомого человека. Премьера состоялась 3 мая 1996 г.
Содержание
Сюжет
Главному герою (Дэвид Швиммер) звонят по телефону с просьбой пойти на похороны друга, но он даже не помнит, кто он такой. Ему приходится идти на похоронную процессию, что впоследствии втягивает его в запутанные отношения с Джули (Гвинет Пэлтроу), бывшей одноклассницей, и Рут (Барбара Херши), матерью покойного. В конце фильма он находит нужного Тома и объясняется с Рут:
|
У меня хорошая память... И то, что я мог его просто забыть, что его жизнь оставила так мало воспоминаний в моей памяти, испугало меня. Это просто в ужас меня привело. Просто потому, что я не хотел бы, чтобы меня забыли. | 
|
Том остаётся в хороших отношениях с Джули и Рут. Он переезжает на съёмную квартиру.
В ролях
- Дэвид Швиммер — Том Томпсон
- Гвинет Пэлтроу — Джули ДеМарко
- Тони Коллетт — Синтия
- Майкл Вартан — Скотт
- Майкл Рапапорт — Брэд Шорр
- Барбара Херши — Рут Абернати
- Кэрол Кейн — Миссис Томпсон
- Битти Шрэм — Лорен
- Жан Де Баэр — Сюзанна ДеМарко
- Марк Марголис — Филип ДеМарко
- Элизабет Франц — Тётя Люсиль
Кассовые сборы
На первой неделе проката фильм занял 9 место с кассовыми сборами $2,319,236, к концу проката фильм собрал в США $5,656,388.
Напишите отзыв о статье "Чужие похороны"
Примечания
Ссылки
- The Pallbearer (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.boxofficemojo.com/movies/?id=pallbearer.htm «The Pallbearer»] (англ.) на сайте Box Office Mojo
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Чужие похороны
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
