Чурилов, Геннадий Станиславович

Геннадий Станиславович Чурилов
Чурилов в 2010 году
Позиция	центральный нападающий
Рост	183 см
Вес	86 кг
Гражданство	Россия Россия
Родился	5 мая 1987(1987-05-05) Магнитогорск, РСФСР, СССР
Умер	7 сентября 2011(2011-09-07) (24 года) аэропорт «Туношна», Ярославская область, Российская Федерация
Карьера
2005—2011
Клубы
Локомотив (2005—2011)

Геннадий Станиславович Чури́лов (5 мая 1987, Магнитогорск — 7 сентября 2011, Туношна, Ярославская область) — российский хоккеист, центральный нападающий. Всю свою профессиональную карьеру провел в ярославском «Локомотиве». Погиб в авиакатастрофе.

Биография

Родился 5 мая 1987 года в Магнитогорске. Воспитанник местного хоккея, первый тренер — Михаил Калашников. Играл за юниорские команды «Металлург-87» (2000—2003) и «Металлург-2» (2003—2004). Сезон 2004/2005 провёл в Канаде, выступая за команду «Квебек Ремпартс», играющую в Главной юниорской хоккейной лиге Квебека (QMJHL).

С 2005 года играл за ярославский клуб «Локомотив».

Погиб вместе с командой «Локомотив» 7 сентября 2011 года при вылете самолёта из ярославского аэропорта на первый матч нового сезона КХЛ в Минске. Похоронен на Левобережном кладбище Магнитогорска.

Статистика

Клубная карьера

			Регулярный сезон						Плей-офф
Сезон	Команда	Лига	Игр	Г	П	Очк	+/-	Штр	Игр	Г	П	Очк	+/-	Штр
2005-06	Локомотив	РСЛ	43	5	9	14	0	28	11	1	3	4	2	4
2006-07	Локомотив	РСЛ	38	5	6	11	4	22	7	0	0	0	-4	2
2007-08	Локомотив	РСЛ	57	6	11	17	2	35	16	0	1	1	1	4
2008-09	Локомотив	КХЛ	56	5	10	15	0	24	19	0	4	4	4	4
2009-10	Локомотив	КХЛ	56	10	22	32	7	52	17	4	9	13	3	16
2010-11	Локомотив	КХЛ	52	15	17	32	7	30	18	1	13	14	3	8
Всего			302	46	75	121	20	191	88	6	30	36	9	38

Международные соревнования

Год	Сборная	Турнир	Место		И	Г	П	О	Штр
2006	Россия (мол.)	МЧМ (до 20)			6	1	1	2	8
2007	Россия (мол.)	МЧМ (до 20)			6	2	3	5	10
Всего (юниор. и мол.)					12	3	4	7	18

Достижения

• Серебряный призёр чемпионата России по хоккею — 2008, 2009; бронзовый призёр — 2011.
• Серебряный призёр молодёжного чемпионата мира для игроков не старше 20 лет — 2006, 2007.
• Приз КХЛ «Железный человек» (сыгравшему наибольшее количество матчей в трёх последних сезонах игроку) — 2010.

Ссылки

• [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=80415 Чурилов, Геннадий Станиславович] — статистика на [www.hockeydb.com/ The Internet Hockey Database]  (англ.)
• [www.eurohockey.com/player/79827-.html Чурилов, Геннадий Станиславович] — статистика на [www.eurohockey.com/ European Ice Hockey Online AB]  (англ.)
• [hclokomotiv.ru/services/my_account/35 Чурилов, Геннадий Станиславович] на сайте ХК «Локомотив»

Отрывок, характеризующий Чурилов, Геннадий Станиславович

«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.