Чуцкаев, Сергей Егорович

Чуцкаев Сергей Егорович
Дата рождения:	18 марта 1876(1876-03-18)
Место рождения:	деревня Сугат, Камышловский уезд, Пермская губерния, Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Дата смерти:	1 марта 1944(1944-03-01) (67 лет)
Место смерти:	Свердловск, СССР
Награды и премии:

Серге́й Его́рович Чуцка́ев (1876—1944) — советский государственный и партийный деятель.

Биография

Родился 6 марта (18 марта по новому стилю) 1876 года в деревне Сугат Камышловского уезда Пермской губернии в семье железнодорожного служащего.

В 1895 году окончил екатеринбургскую гимназию № 9. В 1895—1896 годах учился в Казанском университете, в 1896—1897 годах в Санкт-Петербургском университете, в 1902—1904 годах — в Гейдельбергском университете. Несмотря на это законченного высшего образования не имел.

Участник революционного движения с гимназического возраста. С 1896 года участвовал в деятельности Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». В марте 1897 года впервые был арестован за участие в Ветровской демонстрации. В мае 1897 вновь подвергся аресту, после чего находился год в предварительном заключения и 2 года — в ссылке.

Член РСДРП с августа 1903 года. С 1905 года — член Екатеринбургского, затем Уральского областного комитетов РСДРП, за что в 1907 году подвергался аресту и тюремному заключению.

В 1909—1911 годах занимался журналистикой, работал хроникером в газете «Уральская жизнь». В 1912—1915 годах был секретарем Челябинской уездной и Оренбургской губернской земских управ. Принимал активное участие в революционных событиях 1917 года на Урале. Последовательно занимал должности:

• помощник Оренбургского губернского комиссара Всероссийского Временного правительства;
• член Оренбургского комитета РСДРП, городского совета депутатов и гласный Оренбургской городской думы;
• городской голова Екатеринбурга;
• депутат Всероссийского Учредительного собрания;
• председатель исполкома Екатеринбургского городского и член Уральского областного советов;
• член коллегии Уральской областной ЧК.

С августа 1918 по январь 1921 — жил в Москве, был членом коллегии и заместителем наркома финансов РСФСР, входил в состав Малого СНК. С 8 февраля по 1 ноября 1921 — заместитель председателя, затем председатель Сибревкома (до июня 1922 года). Одновременно состоял членом Сиббюро ЦК РКП(б).

С лета 1922 года вновь работал в Москве: член коллегии наркомата финансов, член коллегии и заместитель наркома РКИ СССР.

С марта 1927 по 1929 годов — председатель Дальневосточного краевого исполкома советов, избирался членом бюро крайкома ВКП(б).

В 1929—1933 годах и в 1935 году являлся председателем бюджетной комиссии ЦИК СССР. В 1933—1935 годах — полпред СССР в Монгольской Народной Республике.

В 1935 году возглавил Комитет по землеустройству трудящихся евреев при президиуме совета национальностей ЦИК СССР.

В 1938 году за «грубые политические ошибки» был исключен из партии, но арестован не был. С сентября 1938 года жил и работал в Камышлове, затем — в Свердловске.

Умер 1 марта 1944 года в Свердловске.

Чуцкаев избирался делегатом с XII по XVII съезд ВКП(б), XVI партийной конференции, Всероссийских и Всесоюзных съездов Советов. Член Центральной контрольной комиссии ВКП(б) (1923—1927), кандидат в члены Президиума ЦКК (1923—1924), член Президиума и кандидат в члены Секретариата ЦКК (1924—1927). Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1927—1934). Член Центральной ревизионной комиссии ВКП(б) (1934—1938). Неоднократно избирался членом ВЦИК и ЦИК СССР; в 1929—1933 и 1935—1938 годах был членом Президиума ЦИК СССР.

См. также

• Список послов СССР и России в Монголии
• Список градоначальников Екатеринбурга

Ссылки

• [энциклопедия-урала.рф/index.php/%D0%A7%D1%83%D1%86%D0%BA%D0%B0%D0%B5%D0%B2_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B9_%D0%95%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 Чуцкаев Сергей Егорович]
• [www.knowbysight.info/ChCC/05540.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
• [bsk.nios.ru/enciklodediya/chuckaev-sergey-egorovich Чуцкаев Сергей Егорович]

Отрывок, характеризующий Чуцкаев, Сергей Егорович

– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.