Чхеидзе, Зураб Амвросиевич
| Зураб Амвросиевич Чхеидзе |
Чхеидзе Зураб Амвросиевич (груз. ზურაბ ჩხეიძე; род. 13 мая 1930, с. Шоропани, Грузинская ССР, СССР) — советский грузинский государственный и партийный деятель. Председатель Совета министров Грузинской ССР (1989).
Биография
Родился 13 мая 1930 года в селе Шоропани Зестафонского района Грузинской ССР. 1954 окончил Грузинский политехнический институт имени Сергея Кирова. 1976 — окончил заочную Высшую партийную школу при ЦК КПСС. Кандидат технических наук.
С 1954 года работал на заводе Запорожсталь имени Серго Орджоникидзе. За два года переехал в Харьков, где работал младшим научным сотрудником Украинского научно-исследовательского института металлов. В 1958 году вернулся на родину и занял должность начальника металлургической лаборатории Закавказского металлургического завода в городе Рустави. Позже на том же заводе занимал должности начальника центральной заводской лаборатории, заместителя главного инженера.
В 1965 году был назначен директором Зестафонского завода ферросплавов.
С декабря 1970 года — первый секретарь Руставского горкома Компартии Грузии. 1972 получил пост министра связи Грузинской ССР. В декабре 1975 стал секретарем ЦК КП Грузии.
В Совете министров Грузинской ССР с июля 1982 года: сначала в должности заместителя председателя Совета министров — председателя Госплана, затем первого заместителя председателя и, наконец, в марте — апреле 1989 года возглавлял правительство. Отправлен в отставку сразу после Тбилисских событий.
Источники
- [az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0000/68dbebb8 Биография]
Напишите отзыв о статье "Чхеидзе, Зураб Амвросиевич"
Отрывок, характеризующий Чхеидзе, Зураб Амвросиевич
– Полноте, граф. Вы знаете!– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
