Чэнь Чанпин, Павел

Павел Чэнь Чанпин
陳昌品 保祿
Рождение	1838(1838)
Смерть	29 июля 1861(1861-07-29)
Почитается	Католическая церковь
Беатифицирован	1909 год
Канонизирован	2000 год
В лике	святой
День памяти	9 июля
Подвижничество	мученичество

Павел Чэнь Чанпин (кит. 陳昌品 保祿; 1838, провинция Гуйчжоу, Китай, — 29 июля 1861, там же) — святой римско-католической церкви, мученик.

Биография

Чэнь Чанпин родился в 1838 году в провинции Гуйчжоу. Отец Чэнь Чанпина отдал его в раннем возрасте на воспитание католическим священникам, которые стали обучать Чэнь Чанпина латинскому языку. В возрасте 16 лет Чэнь Чанпин был крещен и стал обучаться в начальной семинарии, располагавшейся в деревне Лючунгуань. В 1860 году Чэнь Чанпин поступил в высшую Духовную семинарию. В 1861 году в Китае начались преследования христиан. Многие студенты покинули семинарию и разъехались по домам. Весной 1861 года Павел Чэнь Чанпин был арестован вместе с Иоанном Бастистом Ло Тининем и Иосифом Чжан Вэньланем.

29 июля 1861 года арестованные были приговорены к смертной казни за исповедание христианства. По дороге на место казни также была арестована и казнена вместе с тремя осуждёнными Марта Ван Ло Маньдэ, которая приносила узникам в течение трёх месяцев пропитание, когда те содержались в тюрьме.

Прославление

Павел Чэнь Чанпин был беатифицирован 2 мая 1909 года римским папой Пием X и канонизирован 1 октября 2000 года римским папой Иоанном Павлом II вместе с группой 120 китайских мучеников.

День памяти в католической церкви — 9 июля.

Источник

• [www.op-stjoseph.org/resources/publications/chinamartyrs.pdf George G. Christian OP, Augustine Zhao Rong and Companions, Martyrs of China, 2005, стр. 80]  (англ.)

Ссылки

• [www.chinesemartyrs.ca/Saints/ViewSaints.aspx?id=43 Индекс святых]  (кит.) —  (англ.)
• [www.vatican.va/news_services/liturgy/saints/ns_lit_doc_20001001_zhao-rong-compagni_en.html Китайские мученики. Сайт Ватикана]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Чэнь Чанпин, Павел

– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».