Чёрный Ястреб

Чёрный Ястреб (англ. Black Hawk) или Макатавимешекака (1767—1838) — военный вождь индейского племени сауков. Участвовал в Англо-американской войне 1812-1815 годов на стороне Британской империи, в 1832 году возглавил военные действия сауков и фоксов против США.

Биография

Чёрный Ястреб родился весной 1767 года в деревне сауков, располагавшейся при устье реки Рок, притока Миссисипи (современный штат Иллинойс). Он происходил из знатного рода, его прадедушка был вождём. Хотя сам он никогда не был гражданским вождём племени, Чёрный Ястреб ещё в молодости проявил себя как прекрасный военный лидер и с того времени стал военачальником альянса племён сауков и фоксов.

Чёрный Ястреб всегда выступал против посягательств американского правительства на индейские земли. 3 ноября 1804 года вождь племени сауков Куашкуаме пошёл на сделку с американцами, согласившись уступить США племенные земли в Иллинойсе в обмен на ежегодные выплаты компенсации. Чёрный Ястреб отказался признать эту сделку и принял участие в нападениях на американцев поблизости недавно построенного Форт-Мэдисона (современный штат Айова).

В Англо-американской войне 1812—1815 годов представители многих индейских племён выступили на стороне Британской империи. Чёрный Ястреб с отрядом из 200 воинов сауков принимал участие в военных действиях вместе с британцами и индейцами Текумсе. Война завершилась подписанием мира, восстановившего довоенный статус-кво.

Когда в 1828 году племена сауков и фоксов по условиям договора 1804 года покинули свои земли в Иллинойсе и отправились на запад, за Миссисипи, — Чёрный Ястреб вновь возглавил несколько набегов на американцев. В апреле 1832 года он, заручившись обещанием помощи со стороны других племён и британцев, повёл 1500 своих людей, в том числе 500 воинов, из Айовы в Иллинойс, стремясь отстоять земли своего народа. Но обещанной поддержки Чёрный Ястреб не получил и попытался вернуться в Айову, однако произошло несколько сражений с волонтёрами Иллинойса. Со стороны американцев последовала мобилизация ополчения в Мичигане и Иллинойсе. Конфликт приобрёл широкий размах и вошёл в историю как Война Чёрного Ястреба.

Чёрный Ястреб стал уводить своих людей через Висконсин к реке Миссисипи, но 1 августа 1832 года у реки Бэд-Экс его настигли превосходящие силы американцев и их индейских союзников, усиленные канонерской лодкой Warrior. Чёрный Ястреб попытался сдаться и вывесил белый флаг, однако с лодки по индейцам был открыт огонь. Столкновение длилось два дня и завершилось полным разгромом сауков, большинство из которых было убито или захвачено в плен, причём среди убитых были женщины и дети. Немногим удалось бежать, потери среди американцев были незначительны. Это сражение положило конец Войне Чёрного Ястреба, сам он был взят в плен.

Чёрный Ястреб вместе с другими вождями племён, участвовавших в войне, встречался с президентом Джексоном, затем был помещён в тюрьму в Виргинии, где пробыл всего несколько недель. Затем пленников возили по американским городам, где собирались большие толпы желающих на них посмотреть. Во время нахождения в плену Чёрный Ястреб рассказал историю своей жизни американскому чиновнику Энтони Леклеру (Antoine LeClaire, его автобиография была издана в 1833 году. Книга, став первой индейской биографией, изданной в США, вызвала значительный интерес среди читателей. В 1833 году Чёрный Ястреб был освобождён и доставлен в Айову, где мирно жил до своей смерти в 1838 году.

Интересные факты

• Профессиональный хоккейный клуб НХЛ «Чикаго Блэкхокс» был косвенно назван в честь Чёрного Ястреба. Первый владелец клуба Фредерик Маклафлин во время Первой мировой войны служил в одном из полков 86-й пехотной дивизии, прозванной в честь индейского вождя (англ. Black Hawk Division). Маклафлин назвал хоккейный клуб в честь своей военной части.

• Вертолёт Sikorsky UH-60 Black Hawk также назван в честь Чёрного Ястреба.

Источники

• Чёрный Ястреб: тематические медиафайлы на Викискладе
• Encyclopædia Britannica Eleventh Edition. — New York: Encyclopædia Britannica, Inc., 1911. — Т. 4.

Отрывок, характеризующий Чёрный Ястреб

Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.