Чёрный ворон (телесериал)
Чёрный ворон | |
В ролях | |
---|---|
Страна | |
Количество серий |
64 |
Производство | |
Продюсер | |
Режиссёр | |
Сценарист |
Дмитрий Вересов |
Трансляция | |
Телеканал |
ТВ-6 2001-2002 |
На экранах |
с 22 декабря 2001 |
Ссылки | |
IMDb |
«Чёрный ворон» — российский телесериал.
В основу сценария сериала лёг популярный роман-трилогия Дмитрия Вересова — «Чёрный ворон», «Гнездо ворона», «Полёт ворона».
Содержание
Сюжет
«Чёрный ворон» — это эпическая история со сквозным сюжетом, охватывающая более полувека — от 1950-х годов до наших дней. Речь в ней идёт о судьбе двух женщин, носящих одно имя — Татьяна, и рождённых от одного отца. Татьяна Захаржевская и Татьяна Приблудова-Ларина незнакомы друг с другом и не подозревают о своём родстве. Однако их встреча предопределена.
А началась эта история в тот день, когда в Ленинград в 1955-м вернулся Алексей Захаржевский. Он родился и вырос в Харбине в семье работника КВЖД, репатриировался после войны с отцом на родину, прошёл лагеря и был реабилитирован. Алексей приехал погостить к своему дяде — академику Захаржевскому. Академик встретил племянника вместе со своей молодой женой Адой. В семье академика живёт и мать Ады, Анна Давыдовна, потомственная ведьма. В первый же вечер женщины стали приглядываться к Алексею. Для передачи колдовского ремесла им нужна была девочка-наследница. Карты предсказали, что именно Алексей должен стать отцом будущей колдуньи…
В ролях
- Татьяна Колганова — Татьяна Захаржевская, дочь Ады и Алексея Захаржевского
- Анна Герм — Татьяна Приблудова-Ларина (Татьяна Розен)
- Анна Самохина — Ариадна Захаржевская (Ада, Адочка), молодая жена профессора Захаржевского
- Татьяна Ткач — Анна Давыдовна, мать Ады, потомственная ведьма
- Игорь Копылов — Иван Ларин (Ванечка)
- Алексей Федотов — Никита Захаржевский (Ник), сын Академика Захаржевского и Ады, брат Татьяны
- Александра Самохина — Анна Чернова (Нюта), дочь Павла Чернова и Татьяны Захаржевской
- Ярослав Иванов — Павел Чернов (Поль Розен)
- Юлия Горшенина — Елена Дмитриевна Чернова-Воронова (Ёлка, Ёлочка, Лена)
- Борис Бирман-Вишневский — Леонид Ефимович Рафалович («Раф», Лёнька)
- Борис Соколов — Академик Захаржевский Всеволод Михайлович
- Евгений Дятлов — Алексей Эдуардович Захаржевский, племянник Академика Захаржевского
- Ольга Онищенко — Елизавета Приблудова-Дебоко (Лизка, Лизавета)
- Юлия Джербинова — Валентина Приблудова (Валька)
- Александр Романцов — Вадим Ахметович Шеров (Вадим Анатольевич Шаров)
- Константин Бутаев — кинорежиссер Георгий Вазгенович Тер-Акопян
- Олег Огий — Архимед Янович Амфибиади (Арик)
- Наталья Иохвидова — Нинка, подруга Тани Приблудовой
- Ольга Самошина — Клава, домработница Захаржевских
- Денис Синявский — Володя Генералов, «Генерал», лидер шайки подростков, впоследствии подполковник госбезопасности
- Роман Жилкин — Юрий Огнев, актер
- Евгений Александров — Николай Николаевич Переяславцев («дядя Кока»)
- Наталья Круглова — Варя
- Юрий Гальцев — Эдуард Борисович, лабух
- Андрей Ургант — Семён Маркович Луговой, поэт
- Анна Королёва — Анжела, проститутка, впоследствии хозяйка салона красоты
- Анна Зайцева — уголовница Санька
- Лариса Малеванная — Марина Ларина
- Виктор Смирнов — Дмитрий Дормидонтович Чернов, отец Павла и Елены Черновых, первый секретарь горкома КПСС
- Эра Зиганшина — Лидия Тарасовна Чернова, мать Павла Чернова
- Аркадий Волгин — Павел Ларин, отец Ивана Ларина
- Алексей Дедов — Джошуа-Владимир Дебоко, король африканского государства Маконго
- Иван Краско — Юозас Мацкявичюс, литовский друг Рафаловича
- Михаил Карпенко — лже-Ян Мацкявичюс
- Беата Маковская — Элла Аристарховна
- Константин Воробьёв — Герман Фомич Кошкин, криминальный авторитет
- Андрей Астраханцев — Виктор Петрович Воронов, муж Елены Черновой, впоследствии сотрудник администрации Президента РФ
- Игорь Качанов — Ян Мацкявичюс в детстве, сын Юозаса и Нееле Мацкявичюсов
- Александр Майоров — Ян Мацкявичюс
- Зоя Буряк — Нееле, жена Юозаса Мацкявичюса
- Роланд Хуродзе — дядя Важа
- Эрик Кения — Анзор, племянник дяди Важи
- Вахтанг Беридзе — Арчил, брат Анзора и племянник дяди Важи
- Артур Харитоненко — «Крюгер», помощник Германа Кошкина
- Кирилл Семин — Константин Феофилактович, референт Ёлки
- Татьяна Полонская — Лиля, жена Леонида Рафаловича
- Георгий Штиль — Яков Изральевич Эрлих, дядя Лили
- Аля Никулина — директор картины
- Пётр Кожевников — врач зав. отделением наркологии (озвучил Станислав Концевич)
- Любовь Тищенко — стрелочница
- Борис Леонов — старик (озвучил Валерий Филонов)
- Галина Никулина — начальник ЖЭКа
Съёмочная группа
- Режиссёры: Борис Горлов, Игорь Москвитин, Андрей Кравчук
- Сценаристы: Дмитрий Вересов, Шульгина Альбина, Вадим Михайлов, Анатолий Бархатов, Екатерина Голанд, Борис Бирман, Игорь Копылов
- Операторы: Иван Багаев, Валерий Миронов, Владимир Васильев
- Композитор: Владимир Леви
- Художники: Валерий Юркевич, Василий Рева, Татьяна Ёжкина
- Продюсеры: Александр Капица, Ольга Манеева, Андрей Каморин
- Производство: Новый русский сериал / Пан Терра / Студия Дельфин
Напишите отзыв о статье "Чёрный ворон (телесериал)"
Ссылки
- «Чёрный ворон» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [ruskino.ru/mov/47 Сериал на сайте RUSKINO.RU]
Отрывок, характеризующий Чёрный ворон (телесериал)
«Так и есть», подумал Пьер.– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.