Барибал

Барибал
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Надкласс:  Четвероногие Класс:  Млекопитающие Подкласс:  Звери Инфракласс:  Плацентарные Надотряд:  Laurasiatheria Отряд:  Хищные Подотряд:  Псообразные Семейство:  Медвежьи Род:  Медведи Вид:  Барибал
Международное научное название
Ursus americanus Pallas, 1780
Синонимы
Euarctos
Ареал
Охранный статус
Вызывающие наименьшие опасения IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/41687 41687 ]
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Бариба́л, или чёрный медведь (лат. Ursus americanus) — млекопитающее семейства медведей. Иногда его выделяют в отдельный род Euarctos.

Это самый обычный североамериканский медведь, распространённый от севера Аляски (Национальный парк Денали) и Канады до центральной Мексики (штаты Наярит и Тамаулипас) и от Атлантического до Тихоокеанского побережья. Встречается в 39 из 50 штатов США и во всех канадских провинциях.

Насчитывают 16 подвидов барибала. Среди них — кермод и глетчерный медведь.

• U. a. americanus,
• U. a. altifrontalis,
• U. a. amblyceps,
• U. a. californiensis,
• U. a. carlottae,
• U. a. cinnamomum,
• U. a. emmonsii,
• U. a. eremicus,
• U. a. floridanus,
• U. a. hamiltoni,
• U. a. kermodei,
• U. a. luteolus,
• U. a. machetes,
• U. a. perniger,
• U. a. pugnax,
• U. a. vancouveri.

Внешний вид

Барибал отличается от бурого медведя гладким чёрным мехом и более мелкими размерами. Взрослый самец достигает длины 1,4—2 м, самый крупный барибал был застрелен в Висконсине в 1885 году, — он весил 363 кг. Самки мельче — 1,2—1,6 м и 39—236 кг. Высота в холке до метра. Хвост короче, чем у бурого медведя, — 80—120 мм. Другими отличиями является острая морда и высокие конечности с короткими ступнями.

Мех у барибала блестящий, чисто-чёрный, со светлым пятном на морде и иногда — на груди, однако известны и другие варианты окраски. Самый распространённый из них — разнообразные оттенки бурого; бурые барибалы характерны для Канады западней Манитобы и США западней реки Миссисипи. Бывает, что в одном помёте встречаются чёрные и бурые медвежата. Более редкие варианты окраски: «голубая», то есть иссиня-чёрная, и «белая» или желтовато-белая. Голубая разновидность, встречающаяся в районе залива Якутат и гор Святого Ильи на юго-востоке Аляски, известна под названием «ледниковый (глетчерный) медведь». Белый барибал, которого называют ещё кермодским или островным белым медведем (Ursus americanus kermodei), встречается в основном на трёх островах у побережья Британской Колумбии.

Молодые барибалы иногда имеют светло-серую окраску, которая заменяется чёрной только на 2-м году жизни.

Образ жизни и питание

Барибал населяет разнообразные равнинные и горные леса, выходя на открытые места — луга, болота, гари, речные долины, — в поисках корма; сейчас он встречается в основном в малонаселённых районах и в национальных парках. На юго-западе ареала водится в гористой местности, на высоте от 900 до 3000 м. По весне горный барибал отыскивает пищу на оттаявших южных склонах и в долинах рек и озёр, а летом удаляется в глубину горных лесов. Зимой барибал ложится в спячку, устраивая берлогу под корнями деревьев, в расщелинах скал или в пещерах. Часто он просто роет углубление в земле, в которое ложится, когда начинается снегопад. Берлогу выстилает сухими листьями и травой. Образ жизни, в основном, сумеречный. Однако в местах, где доступны пищевые отходы, барибалы часто переходят на дневной или ночной образ жизни.

Чёрные медведи обычно территориальные и одиночные животные; исключение составляют самки с медвежатами, образующие подобие детских садов, пары в сезон размножения и случайные скопления животных в местах кормления. В последнем случае между животными устанавливается подобие социальной иерархии.

Питается барибал преимущественно растительной пищей, насекомыми (муравьями, термитами, осами, пчёлами) и их личинками, иногда мясом, рыбой (лососями), изредка нападает на домашний скот — овец и свиней.

Растительный рацион барибала включает жёлуди, лесные орехи, чёрный грецкий орех (Juglans nigra), каштаны, плоды рябины, кизил, толокнянку (медвежья ягода), клюкву, чернику, малину, ежевику, землянику (Fragaria virginiana), шиповник, дикий виноград, крушину (Rhamnus californicus), ложную сассапарель (Aralia nudicaulis), люпин, подмаренник (Galium boreale), мытник, багульник, одуванчик, клевер, чертополох (бодяк), борщевик и т. д.

Такой рацион богат углеводами, но беден жирами и белками, отсюда склонность чёрных медведей питаться пищевыми отходами, выброшенными людьми. Барибалы, получающие много белковой пищи (например, в зоопарке), демонстрируют заметное увеличение веса и большую плодовитость. В природе барибалы иногда разоряют фруктовые сады, пасеки и поля зерновых. Барибал охотно питается падалью. Иногда в поисках пищевых продуктов он забирается в человеческие жилища. Однако этот медведь очень редко нападает на людей.

Естественными врагами барибала являются медведи-гризли, Волки, пумы. В местах, где сократилась численность гризли, выросло число барибалов. Меньшие хищники, такие как койоты, могут охотиться на медвежат. На юге США на барибалов иногда могут нападать крупные миссисипские аллигаторы.

На материке белые барибалы заметны другим хищникам и потому редки. Зато белым барибалам днём легче достаётся рыба, чем чёрным — белый медведь сливается по цвету с облаками при взгляде из-под воды и может дожидаться, пока рыба сама к нему подплывёт (чёрные видны из-под воды гораздо лучше, и им приходится гоняться за рыбой). Это позволило белым барибалам лучше кормиться во время нереста рыбы и в конечном счёте преобладать на небольших островах, где крупных хищников нет.

Барибал — относительно добродушный зверь, который гораздо безобиднее бурого медведя. По крайней мере, встреч с человеком он избегает и, даже раненый, предпочитает спасаться бегством, а не нападать. Несмотря на свой тяжёлый и неуклюжий вид, барибал — подвижное, сильное, ловкое и выносливое животное, которое быстро бегает, отлично плавает и лазает по деревьям. Когти приспособлены в первую очередь для древолазания.

Размножение

Спариваются барибалы в мае—июле. Беременность длится до 220 дней, эмбрион начинает развиваться только осенью и только при условии, что самка накапливает достаточно жира. Детёныши, 1—5 (обычно 2—3), рождаются в январе—феврале, во время зимнего сна. Они очень малы, всего 200—450 г весом; это один из наименьших размеров детёнышей относительно размера взрослых особей у плацентарных млекопитающих. Когда весной самка с медвежатами покидает берлогу, они весят уже 2—5 кг. Самостоятельными они становятся уже к осени, однако остаются с матерью до следующего лета. Когда у самки начинается новая течка, она прогоняет подросших медвежат со своей территории. Самка приносит потомство каждые 2 года; в неурожайные годы пауза может затягиваться на 3—4 года. Самцы прямо не участвуют в заботе о потомстве, но непрямо влияют на него, отгоняя от территории конкурирующих самцов.

Половая зрелость у барибалов наступает в 2—5 лет. Самцы продолжают расти до 10—12 лет. Продолжительность жизни в природе — 10 лет, в неволе — до 30 лет.

Статус популяции и значение для человека

В некоторых местностях барибал является объектом охоты (используется шкура, реже мясо и жир). Барибалов также отстреливают как вредителей, разоряющих сады, поля и пасеки. Гораздо большую опасность представляют барибалы, привыкшие кормиться возле человеческого жилья; известны случаи, когда медведи ранили или убивали помешавших им людей. Однако за весь XX век в Северной Америке зарегистрировано всего 52 случая смерти от нападения барибалов (за тот же период бурые медведи явились причиной 50 смертей, белые — 5). Есть основания считать, при этом, что какое-то количество смертельных случаев осталось неучтённым, лишь данные последних десятилетий можно считать более или менее полными. Барибалы, в отличие от бурых медведей, довольно робки и редко атакуют людей, даже будучи ранеными.

Ареал барибала с начала XX века сильно сократился, но в результате охранных мероприятий он снова стал нередок во многих местностях Северной Америки, а в национальных парках и заказниках даже многочислен. По последним оценкам в мире насчитывается до 600 000 особей, большинство из которых проживает на западе континента. Плотность популяции сильно варьирует — если в штате Миннесота проживает 30 000 медведей, то в соседней Айове, где земли преимущественно распаханы, их практически не осталось. Под угрозой вымирания находятся популяции Луизианы и Флориды, а также Мексики.

При встрече с барибалом не рекомендуется притвориться мёртвым, как с обычным медведем (бурым), а попытаться издать громкий шум.

Барибал в популярной культуре

• Высокие меховые шапки шотландских гвардейцев (англ. bearskins) в настоящее время изготавливаются из меха канадских барибалов.
• Плюшевый мишка Тедди (Teddy Bear) был назван в честь президента Теодора (Тедди) Рузвельта, который однажды отказался застрелить на охоте медвежонка барибала. Впервые эту игрушку начали изготавливать на продажу в 1903 году владелец лавки сладостей в Бруклине Моррис Мичтом и его жена Роуз.
• Медведица Винни (Виннипег), купленная ветеринаром канадского кавполка в 1914 году и попавшая в Лондонский зоопарк, дала имя Винни-Пуху в повестях А. А. Милна.
• Медведь Смоки (Smokey the Bear), одетый в форму лесника, — принятый решением Конгресса США в 1950-х символ борьбы за предотвращение лесных пожаров. Является талисманом Службы леса США (United States Forest Service). Его прототип действительно был спасён во время лесного пожара в Нью-Мексико.
• В 1992 году в Белоруссии была выпущена купюра достоинством в 50 рублей с изображением барибала.
• Барибал был участником военного инцидента на аэродроме Volk Field во время холодной войны в 1962 году.
• Финская сеть ресторанов, принадлежавшая ультраправой партии Патриотическое народное движение, называлась «Чёрный медведь».

Ссылки

• [siwild.si.edu/index.cfm?species=155 Барибал в естественной среде обитания] (англ.). [siwild.si.edu/ siwild.si.edu]. — Фотографии, сделанные в рамках проекта [siwild.si.edu/about.cfm WILD], курируемого Смитсоновским институтом. Проверено 1 января 2013.

Отрывок, характеризующий Барибал

Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.