Штаб защиты русских школ

Штаб защиты русских школ (с 2003 года) — движение в Латвии в защиту школьного образования на русском языке. Возникло как коалиция (или периодическая встреча представителей) ряда общественных организаций (ЗаПЧЕЛ, Латвийский комитет по правам человека, Русская община Латвии, Русское общество в Латвии, Латвийская ассоциация русской молодёжи (ЛАРМ), Молодёжный клуб Латвии, Союз украинцев Латвии, Белорусское общество «Прамень» и др.), позднее к её работе подключились и другие организации (Объединённый конгресс русской общины Латвии, Латвийская ассоциация в поддержку школ с обучением на русском языке) и люди извне. Не зарегистрировано. Лидеры движения — Геннадий Котов, Юрий Петропавловский, Александр Казаков (выслан из Латвии в сентябре 2004 года как нежелательный иностранец), Владимир Бузаев, М. Митрофанов, М. Тясин, В. Дергунов, В. Рафальский, один из известнейших представителей — Яков Плинер.

Предыстория

Законодательная инициатива перевода средних школ национальных меньшинств на латышский язык обучения (к 2005 году) впервые была одобрена Сеймом Латвии в феврале 1996 г. После того, как движение «Равноправие» собрало более 55 000 подписей в защиту школ меньшинств, законопроект был отложен.

В октябре 1998 г. Сейм Латвии принял Закон об образовании, согласно которому с сентября 2004 г. обучение во всех средних школах (с 10 по 12 класс) должно было вестись только по-латышски (так называемая реформа-2004). С протестами выступили ряд партий и общественных организаций, представляющих интересы русскоязычного населения (протесты были озвучены, например, родительскими конференциями «Учиться на родном языке» в 2000, 2001 и 2002) годах.

История

22 апреля 2003 года группа общественных организаций по инициативе Латвийской ассоциации русской молодёжи создала (см.) Штаб защиты русских школ. В 2003 году Штаб при значительной поддержке объединения ЗаПЧЕЛ участвовал в проведении ряда митингов и шествий, в том числе массовых (более 10 000 участников по оценке организаторов) — 23 мая и 4 сентября, организовал сбор примерно 107 тысяч подписей в защиту русских школ, серию собраний педагогов и родителей и информационных акций, поездку латвийских школьников в Страсбург. Правительство внесло поправки в закон об образовании, предусматривающие, что на латышском языке будет преподаваться не менее 60 % уроков, но Сейм не спешил утвердить или отвергнуть их. Штаб не поддержал на референдуме идею вступления в Европейский Союз, возражая против пассивности европейских институций по вопросу «реформы-2004».

В начале 2004 года Штаб возглавил ряд школьных забастовок и митингов в Риге — 22 и 23 января, массовые 5 и 11 февраля. Сейм 22 января принял было во втором чтении поправки к закону, предусматривавшие учёбу только на латышском, кроме предметов, «связанных с идентичностью» учащихся, но 5 февраля вернулся к требованию преподавать на латышском «не менее 60 %». По опросу Балтийского института социальных наук, переход на пропорцию «60:40» в 2004 г. поддерживало 20 % учителей, 15 % учащихся и 13 % родителей школ национальных меньшинств. Всего же данную пропорцию, по другому исследованию БИСН того же года, поддерживало 53 % населения (77 % латышей, 26 % русских, 35 % представителей других национальностей), не поддерживало 42 % (18 % латышей, 70 % русских, 60 % представителей других национальностей).

6 марта состоялся Вселатвийский съезд защитников русских школ (987 делегатов из 19 населенных пунктов), создавший переговорную группу и выдвинувший требования Штаба, 15—16 апреля — школьная забастовка во многих городах Латвии. 1 мая прошли самые массовые штабные митинги в Риге (по оценкам организаторов, около 65 тысяч участников, по оценкам полиции около 20 тысяч) и Лиепае. По оценке Freedom House, акции протеста против школьной реформы были самыми массовыми за период независимости, и в них участвовало большинство русских учащихся.

В 2004 году премьер И. Эмсис создал рабочую группу с участием министров, правоохранительных органов, служб госбезопасности и экспертов для борьбы с противниками реформы. Позднее директор Бюро по защите Конституции Я. Кажоциньш оценивал, что «тогда удалось предотвратить фундаментальные угрозы национальной безопасности».

Как отмечает Латвийский центр по правам человека, в ответ на общественные мероприятия, направленные против школьной реформы, в феврале в 2004 году были приняты поправки, лишившие депутатов права проводить встречи с избирателями без согласования; ряд штабистов был оштрафован. В некоторых случаях ЛЦПЧ отмечает запреты массовых акций как сомнительные.

В августе-сентябре 2004 года состоялась голодовка против «реформы». 1 сентября 2004 года Штаб провел ещё один массовый митинг (правительство впервые за многие годы также организовало в этот день концерт в центре столицы), 2—6 сентября школьную забастовку. 12 сентября на основе базы данных сторонников штаба была создана общественная организация — Объединённый конгресс русской общины Латвии (ОКРОЛ).

По оценке правительства, реформа с сентября 2004 г. благополучно вводится в действие. По оценке Штаба, на деле исполнение закона во многом имитируется; о таких случаях говорит и ряд представителей «латышских» партий. Следует отметить, что Государственная инспекция образования не проводила массовых проверок языка ведения уроков.

Штаб продолжил проводить акции протеста (более тысячи участников по оценке организаторов — 26.02.2005., 16.03.2005., 30.09.2005.) и праздники (11 декабря 2004 и 2005 года), сборы подписей и опросы школьников о результатах реформы. Сфера деятельности Штаба расширилась — она включает с весны 2005 года (402 делегата собрались на Второй съезд защитников русских школ 17 апреля) выступления за официальный статус русского языка, сопротивление акциям ветеранов Латышского легиона СС и их сторонников, а также критику закона о гражданстве, однако активность организации снизилась. Публичные акции часто проводились совместно с ЗаПЧЕЛ, ОКРОЛ и (праздники) Латвийским комитетом по правам человека, «Родиной». Штаб посещал министр по делам интеграции, представители Штаба приглашались на встречу с президентом. Также представители Штаба встречались с представителями европейских правозащитных структур (Совет Европы, ОБСЕ).

В 2014 году, в связи с декларацией нового правительства об изменении языковых пропорций в публичных школах к 2018 году, было объявлено о возобновлении работы Штаба.

Основные цели Штаба

1. Сохранение среднего образования на русском языке;
2. Государство должно обеспечить подготовку преподавателей, обучающих школьников на русском языке;
3. На латышском языке преподаются: латышский язык и литература, история и география Латвии;
4. Остальные предметы преподаются и экзамены по ним сдаются на русском языке;
5. Добиться от государства обеспечения качественного обучения латышскому языку на уроках латышского языка и литературы;
6. Восстановление в действии принципов закона об образовании 1919 года .

Литература

Богушевич Т. Б. Протестная мобилизация русскоязычного меньшинства в Латвии // Этническая политика в странах Балтии / Отв. ред. В. В. Полещук, В. В. Степанов; Институт этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН. — M.: Наука, 2013. — С. 236-257. — 407 с. — 590 экз. — ISBN 978-5-02-038044-8.

Ссылки

• [www.shtab.lv Сайт Штаба]
  • Клип [youtube.com/watch?v=VH7rLXCiUjk «Чёрный Карлис»]
• Резолюции I Вселатвийского съезда защитников русских школ (2004): [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=30 1], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=29 2], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=28 3], [www.politika.lv/index.php?id=6227 4]
• Резолюции II Вселатвийского съезда защитников русских школ (2005): [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=132 1], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=139 2], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=137 3], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=135 4], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=134 5], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=133 6], [www.shtab.lv/main.php?w2=doc&id=136 7]
• [www.rusojuz.lv/ru/party/istorija/18988-/ Выдержки] из Закона об образовании и госстандарта среднего образования, правозащитных документов, Заявление о создании Штаба (22.04.2003.) и коллекция ссылок
• Документы Конституционного суда Латвии:
  • [www.satv.tiesa.gov.lv/wp-content/uploads/2004/08/2004-18-0106_Spriedums_RU.pdf Решение по делу о статье 9 Закона об образовании]
  • [www.satv.tiesa.gov.lv/wp-content/uploads/2004/08/2004-18-0106_Stenogramma.pdf Стенограммы заседаний по делу о статье 9 Закона об образовании] (латыш.)
  • [www.satv.tiesa.gov.lv/wp-content/uploads/2016/02/2005-02-0106_spriedums.pdf Решение по делу о статье 59 Закона об образовании] (латыш.)
• Чернова Н. [2004.novayagazeta.ru/nomer/2004/22n/n22n-s13.shtml Русский бунт — осмысленный и милосердный] «Новая газета» № 22/2004
• Хроника действий Штаба: [www.rusojuz.lv/ru/party/istorija/13859-/ ч. 1 (2003—2004)], [www.rusojuz.lv/ru/party/istorija/13985-/ ч. 2 (2004—2005)]
• Петропавловский Ю. [shh.neolain.lv/seminar14/petropoborbe.htm О борьбе со школьной реформой (Ответы на вопросы Сергея Мазура)]
• Гущин В. [www.materik.ru/rubric/detail.php?ID=8493 Некоторые уроки и итоги движения за отмену «школьной реформы» в Латвии]
• Гущин В. Из истории борьбы за русскую школу в Латвии в 2000—2004 гг. [shh.neolain.lv/seminar14/gusinskola.htm Ч. 1] [shh.neolain.lv/seminar14/gusinsvtor.htm Ч. 2] SEMINARIUM HORTUS HUMANITATIS

Отрывок, характеризующий Штаб защиты русских школ

Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.