Шабаев, Гариф Хафизович
| Гариф Хафизович Шабаев | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
25 августа 1944 (36 лет) |
Гари́ф Хафи́зович Шаба́ев (тат. Гариф Хəфиз улы Шабаев) родился 15 декабря 1907 года в деревне Старотураево Ермекеевского района Башкортостана, казнен 25 августа 1944 года) — участник татарского[1] антифашистского подполья в составе Волжско-татарского легиона «Идель-Урал» Вермахта.
Содержание
Биография
До войны проживал в Ташкенте, работал ревизором в Наркомфине Узбекской ССР. Служил в Красной Армии. Пользуясь положением сотрудника редакции газеты «Идель-Урал», Залилов разъезжал по подразделениям «татарского легиона» немецкой армии и вёл антифашистскую пропаганду среди легионеров. В августе 1943 года был арестован немцами. По делу Залилова немцы вышли и на Шабаева. Гильотинирован в военной тюрьме Плётцензее в Берлине за антифашистскую деятельность. [2] Вместе с ним были казнены: Гайнан Курмашев, Фуат Сайфульмулюков, Фуат Булатов, Ахмет Симаев, Абдулла Батталов, Зиннат Хасанов, Ахат Атнашев, Салим Бухаров, а также татарские писатели Герой Советского Союза Муса Джалиль и Абдулла Алиш. Указом Президента СССР М.С.Горбачева «за активную патриотическую деятельность в подпольной антифашистской группе и проявленные при этом стойкость и мужество» казненные были посмертно награждены орденом Отечественной войны I степени. [3]
См. также
Напишите отзыв о статье "Шабаев, Гариф Хафизович"
Ссылки
- [www.bashinform.ru/index.php?id=21717 Багаутдинов А. Мы должны помнить и о тех, кто попал в фашистский плен]
- [musa-jalil.narod.ru/foto.htm Портреты джалильцев]
Литература
- Ахтамзян А.А. Муса Джалиль и его соратники в Сопротивлении фашизму. - Казань: Идел-Пресс, 2006, С.129
Примечания
- ↑ [www.mtss.ru/?page=war О "Курмашеве и десяти других", казненных в Берлине за "подрыв военной мощи" Германского рейха - История - Татароведение - МТСС]
- ↑ [www.echoofcenturies.ru/menuitem.313fc98067d9220a3f386d0764278a0c/;jsessionid=XbsvWdKQ92SlB16m0cTxQ8FjYy2WTV3PX18GKnChQzYyD12VNJxX!2145341984 65–летие Победы в Великой Отечественной войне. Подвиг Джалиля не нуждается в приукрашивании]
- ↑ [www.kazved.ru/article/46000.aspx Новые факты о героях-джалиловцах]
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Шабаев, Гариф Хафизович
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
