Шабанов, Яков Фёдорович

	Яков Фёдорович Шабанов
Дата рождения	6 ноября 1904
Место рождения	деревня Дедково,; Российская империя; (ныне Костромской район,; Костромская область)
Дата смерти	19 мая 1956 (51 год)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР
Род войск	Артиллерия
Годы службы	1935 — 1955 годы
Звание
Командовал	3-й артиллерийский корпус прорыва
Сражения/войны	Великая Отечественная война

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Шабанов.

Яков Фёдорович Шабанов (6 ноября 1904 года, деревня Дедково, ныне Костромской район, Костромская область — 19 мая 1956 года, Москва) — советский военный деятель, полковник (1943 год).

Начальная биография

Яков Фёдорович Шабанов родился 6 ноября 1904 года в деревне Дедково ныне Костромского района Костромской области.

Военная служба

Довоенное время

В октябре 1935 года был призван в ряды РККА по партийной мобилизации ГПУ и назначен на должность помощника военкома 40-го стрелкового полка (14-я стрелковая дивизия, Московский военный округ), в феврале 1936 года — на должность военкома отдельного танкового батальона этой же дивизии, а в августе 1937 года — на должность военкома 176-го зенитно-артиллерийского полка.

С октября по декабрь 1937 года проходил обучение на трёхмесячных курсах усовершенствования политического состава при Военно-политическом училище имени В. И. Ленина, а в апреле 1940 года был направлен на учёбу на шестимесячные курсы усовершенствования политического состава при Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского, после окончания которых в декабре 1940 года был назначен на должность заместителя командира по политической части 27-го зенитно-артиллерийского дивизиона (19-й стрелковый корпус, Ленинградский военный округ).

Великая Отечественная война

С началом войны Шабанов находился на прежней должности на Северном фронте, который в августе 1941 года был преобразован в Ленинградский.

В декабре Шабанов был назначен на должность старшего инструктора по пропаганде при политическом отделе 23-й армии, в апреле 1942 года — на должность начальника политического отдела тыловых частей и учреждений при этой же армии, а в августе — на должность военкома Управления начальника артиллерии армии. 23-я армия вела оборонительные боевые действия на Карельском перешейке, а затем северо-западнее Ленинграда.

В феврале 1943 года был назначен на должность начальника политического отдела и заместителя командира по политической части 28-й артиллерийской дивизии, в июле — на эту же должность в 23-й артиллерийской дивизии, а в сентябре — на должность начальника политического отдела и заместителя командира по политической части Ленинградского контрбатарейного артиллерийского корпуса, который в январе 1944 года был преобразован в 3-й артиллерийский корпус прорыва, который принимал участие в боевых действиях во время Ленинградско-Новгородской и Выборгско-Петрозаводской наступательных операций. Осенью 1944 года управление корпуса находилось в резерве Ленинградского фронта. С 30 октября по 3 ноября 1944 года Яков Фёдорович Шабанов временно исполнял должность командира корпуса. В январе 1945 года управление корпуса было передано 2-му Белорусскому фронту, после чего в состав корпуса были включены новые части. Вскоре 3-й артиллерийский корпус прорыва принимал участие в боевых действиях во время Восточно-Прусской, Восточно-Померанской и Берлинской наступательных операций.

Послевоенная карьера

После окончания войны Шабанов находился на прежней должности в составе Ленинградского военного округа.

В декабре 1947 года был направлен на учёбу на курсы переподготовки политического состава при Военно-политической академии имени В. И. Ленина, после окончания которых в феврале 1949 года был назначен на должность начальника политического отдела и заместитель по политической части 9-го артиллерийского корпуса, в январе 1954 года — на должность заместителя по политической части управления боеприпасов артиллерии Главного артиллерийского управления Советской Армии.

Полковник Яков Фёдорович Шабанов в августе 1955 года вышел в запас. Умер 19 мая 1956 года в Москве.

Награды

Память

Напишите отзыв о статье "Шабанов, Яков Фёдорович"

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 297—298. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Шабанов, Яков Фёдорович

– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.

Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.