Шаболовский телецентр

Телецентр на Шаболовке — телевизионный и радиовещательный центр на улице Шаболовка в Москве, у подножия Шуховской башни. До открытия в 1967 году телецентра Останкино являлся главным передающим телевизионным центром СССР. С самого начала телевизионного вещания в Москве зрители запомнили адрес телевидения, куда в день приходили мешки писем: Москва, Шаболовка, 37. Здание на Шаболовке построено в 1849 году на средства московского благотворителя Алексея Ивановича Лобкова по проекту архитектора Михаила Быковского как сиротский приют. В здании находился домовый храм святой Варвары. В 1919 году Варваринский сиротский приют был закрыт, в 1920 году купол церкви был разобран, и в здании, после постройки в 1922 году радиобашни, стал размещаться радиоцентр.

Регулярные трансляции советского телевидения через передатчики Шуховской башни начались 10 марта 1939 года. В этот день московский телецентр на Шаболовке передал в эфир документальный фильм об открытии XVIII съезда ВКП(б). В дальнейшем передачи велись 4 раза в неделю по 2 часа. Весной того года в Москве передачи принимали более 100 телевизоров ТК-1.

Московский телецентр на Шаболовке стал основой для создания в 1951 году Центральной студии телевидения СССР, которая охватила своими программами всю страну. До 1967 года у подножия Шуховской башни размещалась штаб-квартира Гостелерадио СССР. После строительства телецентра в Останкино на Шаболовке остались лишь две редакции Центрального телевидения — программ для детей и научно-популярных программ.

В 1991 году технический комплекс на Шаболовке передан ВГТРК. Отсюда осуществляется вещание всех телеканалов ВГТРК, кроме телеканала «Культура».

К территории примыкает четырнадцатиэтажное недостроенное здание телецентра по адресу Шаболовка, 35. Строительство здания для военно-космических сил СССР ведётся с 1986 года, но в начале 1990-х годов было решено передать здание телецентру. Строительство остановлено на стали отделки, возобновлению работ мешают споры вокруг собственности на здание.

См. также

• Шаболовка
• Шуховская башня
• Останкино (телецентр)

Ссылки

• [www.youtube.com/watch?v=eZAe8C_BdU4&feature=related 70-летие Шаболовского телецентра]
• [www.youtube.com/watch?v=5ngu3B659ZU О проекте реконструкции территории Шаболовского телецентра]

Отрывок, характеризующий Шаболовский телецентр

– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.