Языки ойль
Язык ойль (также ланг д’ойль фр. Langues d'oïl) — общее название романских идиомов северной Франции в Средние века в противовес всем южнофранцузским идиомам, получившим название языки ок. Приблизительная географическая граница между этими языковыми ареалами изначально сложилась ещё в позднеантичной Галлии III—V веков и проходила по среднему и нижнему течению реки Луара и далее до городов Лион и Женева. На основе диалектов ланг д’ойль сложился старофранцузский язык, а затем — на основе парижского говора — и современный французский язык.
Содержание
История
Лингвистические различия между идиомами Северной и Южной Франции во многом явились следствием климатических, этнографических, генетических и культурных традиций различных групп галло-романского населения северной и южной Галлии ещё в римский период. Античная романизация юга страны началась раньше и носила более глубокий характер, чем на севере, где дольше сохранялись автохтонные субстратные кельтские элементы, на которые в V—Х веках легли германские суперстрат и адстрат, особенно мощный в бельгийском регионе, вдоль языковой границы с германским языковым пространством.
Развитие
Из-за более быстрой фонетической эволюции языковых законов в северной Галлии, носители различных диалектов ланг д’ойль быстро утратили взаимопонимаемость с классической латынью и были вынуждены изобрести свою письменность. Так в Средние века возникли и развивались старонормандский язык, позднее существовавший в Англии в виде англо-нормандского и англо-французского языков, пикардский язык, язык галло и многие другие. Их наддиалектной литературной формой стал старофранцузский язык. Поначалу уступая по популярности более многочисленным, более престижным и более приближенным к классической латыни диалектам юга (ланг д’ок), языки д’ойль значительно укрепляют свои позиции с ХIII века. Поначалу они конкурируют друг с другом, но затем консолидируются под знамёнами парижского диалекта Иль-де-Франс, образуя современный французский язык, который с приходом общеобразовательной системы и СМИ почти полностью вытесняет южные диалекты к середине ХХ века, но при этом инкорпорирует ряд южных лексических и фонетических черт в заимствованиях.
Фонетические особенности диалектного континуума Галлии
Примечательно, что внутри ойльского ареала была замечена, а в 1823 году окончательно установлена географическая изоглосса линия Жоре. К северу от изоглоссы (Пикардия, Нормандия) сохранилось произношение /k/ и /g/ перед /a/, в диалектах Центральной Франции произношение перед /a/ /k/ сменилось на /ʃ/, а /g/ на /dʒ/, а в диалектах Прованса (ок) вновь отмечалось произношение /k/ и /g/ перед /a/ (как и в классической латыни). Подобные явления, очевидно, объясняются различиями в субстрате/суперстрате данных регионов.
Терминология
Термин ланг д’ойль впервые появился около 1100 г. как искажение латинской фразы «lingua de hoc ille», что буквально означает язык, в котором утвердительная частица «да» передается сочетанием «hoc ille», в народной латыни северной Галлии превратившееся в «oïl», а затем в современное французское «oui» ([уи]). Популяризировал этот термин итальянский писатель-романист Данте, который обратил внимание на разницу утверждения в различных романских идиомах. Ок (<лат. hoc «то») и ойль (hoc ille) — это частица «да» на том и другом языках. Частицу «ок» по-прежнему использует провансальский язык, ныне находящийся под угрозой исчезновения.
Список языков ойль
- современный французский язык
- анжуйский язык
- бургундский язык
- шампанский язык
- франко-контийский (франш-контийский) язык
- язык галло
- лотарингский язык
- старонормандский язык, нормандский язык, англо-нормандский язык, англо-французский язык
- пикардский язык
- пуатвен-сентонжонский язык
- валлонский язык
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Языки ойль"
Отрывок, характеризующий Языки ойль
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
