Шампань — Арденны
| |||
Страна | |||
---|---|---|---|
Статус | |||
Включает |
Департаменты: | ||
Административный центр | |||
Крупнейшие города | |||
Президент совета | |||
Население (2011 год) |
▲ 1 336 053 (19-е место) | ||
Плотность |
52 чел./км² | ||
Площадь |
25606 км² | ||
Часовой пояс |
GMT+1; летом +2 | ||
Код ISO 3166-2 |
FR-G | ||
[www.cr-champagne-ardenne.fr/ Официальный сайт] | |||
Координаты: 48°52′45″ с. ш. 4°14′26″ в. д. / 48.879167° с. ш. 4.240556° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.879167&mlon=4.240556&zoom=9 (O)] (Я) |
Шампа́нь — Арде́нны (фр. Champagne-Ardenne) — регион на северо-востоке Франции. Регион граничит с Бельгией на севере, с регионами Пикардия и Иль-де-Франс на западе, с Бургундией на юге, а на востоке он граничит с регионами Франш-Конте и Лотарингия. Имея 1 336 053 жителей (2011), этот регион входит в число пяти самых малонаселённых регионов Франции, и это единственный регион, где зафиксировано снижение численности населения с 1999 по 2006 годы. Административным центром региона является город Шалон-ан-Шампань, при этом города Реймс (218 000 жителей) и Труа (130 000 жителей) являются более густонаселенными и имеют более высокую значимость.
Имея общую площадь 25 606 квадратных километров, рельеф региона Шампань — Арденны имеет как равнинную местность с известняковой почвой, известную как «Champagne crayeuse», так и возвышенности арденнского кряжа на севере. На территории региона находятся прославленные виноградники Шампани.
Содержание
География
Площадь территории 25 606 км². Через него протекают реки Сена, Марна и Эна. Самый крупный город — Реймс.
История региона
Название региона Шампань — Арденны объясняется тем, что при его формировании в него вошла большая часть земель исторической области Шампани, а также несколько небольших участков, расположенных в долине реки Маас, возле Арденнского горного массива.
Начиная с древних времен регион Шампань — Арденны отмечен множеством значительных исторических событий:
- В романскую эпоху город Реймс (в то время Durocortorum) находился на пересечении главных транспортных путей и был самым густонаселённым городом к северу от Рима;
- В эпоху раннего средневековья на Рождество 496 года (по разным источникам с 496 по 506 год) великий король франков из династии Меровингов Хлодвиг I был крещён рукой Святого Ремигия в раннехристианском кафедральном соборе в Реймсе. С тех пор Реймс стал городом, где короновались все короли Франции вплоть до Карла X;
- В 999 году архиепископ Реймса, Герберт Орильякский был избран папой римским под именем Сильвестра II; он был другом императора Священной Римской империи Оттона III;
- В конце XII – XIV веках провинция Шампань стала известна благодаря своим ярмаркам: в городах Ланьи-сюр-Марн (на территории современного региона Иль-де-Франс), Провен, Труа, и Бар-сюр-Об, располагавшихся на двух крупных паломнических маршрутах, шедших в Рим;
- 20 сентября 1792 года произошло сражение при Вальми; первая военная победа молодой французской республики;
- Шестидневная война Наполеона в 1814 году;
- В 1870 году в Арденнах произошла самая знаменитая битва Франко-прусской войны, Битва при Седане;
- Во время Первой мировой войны через Арденны проходило вторжение вражеских войск (в несуществующем в наше время городе Шарлевиль располагалась штаб-квартира прусского кронпринца), а на землях Шампани располагался театр военных действий в ходе Первой битвы на Марне (1914 год) и в ходе Второй битвы на Марне в 1918 году;
- Во время Второй мировой войны через Арденны проходило вторжение нацистских армий и здесь были ожесточённые сражения в 1940 году (поражение французов); в 1944 году на этих землях проходила Арденнская операция;
- Церемония примирения между Францией и Германией состоялась в кафедральном соборе в Реймсе, на которой присутствовали президент Франции Шарль де Голль и канцлер Германии Конрад Аденауэр; церемонию освятил кардинал Франсуа Марти;
- В 1996 году папа Иоанн Павел II посетил Реймс с визитом в честь 1500-летия крещения Святым Ремигием короля Хлодвига I и его войска.
Административное деление
Регион состоит из четырёх департаментов: Арденны, Об, Марна и Верхняя Марна.
Транспортная система
Автомобильные магистрали
Протяженность автомагистральной сети региона составляет в общей сложности 560 километров. Имеется пять основных направлений:
- Магистраль A4 Париж — Страсбург проходит через агломерацию Реймса;
- Магистраль A5 Париж — Шомон проходит через Труа и Шомон;
- Магистраль A26 Кале — Труа проходит через Реймс и Шалон-ан-Шампань (общий участок с магистралью A4) и переходит в магистраль A5 около Труа;
- Магистраль A34 Шарлевиль-Мезьер — Реймс. У окраин города ведётся строительство ответвления в направлении Рокруа и далее к границе с Бельгией.
- Магистраль A203 Шарлевиль-Мезьер — Седан. Эта бесплатная трасса является продолжением магистрали A34.
Железнодорожный транспорт
Сеть железных дорог обслуживает преимущественно три направления:
- Париж — Страсбург, начиная с парижского Восточного вокзала, следуя вдоль долины Марны, через Эперне, Шалон-ан-Шампань и Витри-ле-Франсуа. С 10 июня 2007 года на этом направлении была открыта вторая линия – скоростная выделенная трасса LGV – маршрут которой поворачивает на север, а чтобы обслуживать пассажиров Реймса был построен новый вокзал «Champagne-Ardenne» в коммуне Безанн, пригороде Реймса;
- Париж — Шарлевиль-Мезьер — Седан, где скоростные составы TGV обслуживают города Эперне, Реймс и Ретель;
- Париж — Базель проходит вдоль долины Сены, через Ромийи-сюр-Сен, Труа, Шомон и Лангр. Эта железнодорожная линия не электрифицирована вследствие политики экономии управляющей компании SNCF и в ближайшем будущем либо уступит своё место новой линии скоростных поездов TGV Париж-Дижон-Базель, либо будет электрифицирована;
- Лилль — Страсбург обслуживает Шарлевиль-Мезьер и Седан.
Культура и туризм
- 291 туристическая гостиница официально зарегистрирована в регионе (8000 комнат)
- 152 минигостиницы по принципу B&B
- 19 музеев, 92 кинотеатра, 16 театров, 10 площадок для гольфа
- 650 километров водного пути и 8 водоёмов (в том числе крупнейшее в Европе искусственное озеро Лак дю Дер-Шантекок)
Туристов привлекает в регион главным образом насыщенное историческое прошлое Шампани, а также отменные виноградники и винные погреба (в том числе игристого шампанского). В регионе разработаны разнообразные туристические маршруты с акцентом на культурное наследие и на гастрономию: Труа с его старинными домами, Шалон-ан-Шампань с монастырём и рекой, Лангр с величественной крепостной стеной, Эперне с винными погребами, долины рек Марна и Маас, Седан и его крупнейший в Европе замок, Реймс со своим кафедральным собором, а также Коломбе-ле-Де-Эглиз с мемориалом в честь Шарля де Голля.
Любители природы посещают природный парк Монтань-де-Реймс, где в лесу «faux de Verzy» можно встретить самую большую популяцию бука редкой «извилистой» формы.
В городе Шарлевиль-Мезьер регулярно устраивается Всемирный фестиваль марионеточных театров.
- Château-fort de Sedan 1.jpg
Укреплённый замок в городе Седан
- Musée Rimbaud 1.jpg
Музей Артюра Рембо в его родном Шарлевиль-Мезьер
Напишите отзыв о статье "Шампань — Арденны"
Ссылки
- [fr.wikivoyage.org/wiki/Champagne-Ardenne Регион Шампань — Арденны на Викигиде]
- [www.cr-champagne-ardenne.fr/default.htm Сайт Регионального совета Шампань — Арденны]
- [www.tourisme-champagne-ardenne.com Туризм в регионе Шампань — Арденны]
- [www.pnr-foret-orient.fr Природный парк Forêt d’Orient]
|
Отрывок, характеризующий Шампань — Арденны
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?