Шанин, Теодор

Теодор Шанин
Teodor Shanin
Место рождения:	Вильно, Польша
Научная сфера:	социология, крестьяноведение
Место работы:	Манчестерский университет; Московская высшая школа социальных и экономических наук
Альма-матер:	Иерусалимский колледж социальной работы; Бирмингемский университет
Награды и премии:
Сайт:	[teodor-shanin.narod.ru/ teodor-shanin.narod.ru]

Теодор Шанин (англ. Teodor Shanin, род. 30 октября 1930, Вильно, Польша) — профессор, президент Московской высшей школы социальных и экономических наук.

Теодор Шанин внёс значительный вклад в крестьяноведение, историческую социологию и эпистемологию. Играл большую роль в развитии новых форм академического образования в России. Удостоен многочисленных наград.

Главные темы научных исследований: крестьяноведение, историческая социология, социология знания, неформальные экономики и эпистемология общественных наук. 

Биография

Теодор Шанин родился в Вильно\Вильнюсе в 1930 г. В начале 1941 г. эвакуирован в Алтайский Край, проживал в Самарканде, потом в Лодзи и в Париже. Вся его семья оставшаяся в Вильнюсе погибла.

В 1948 выехал в Палестину для участия добровольцем в Войне за независимость Израиля (бригада Гарель, Пальмах). В 1951-1952 гг учился в Иерусалимском Университетском Колледже Социальной Работы, после чего продолжил профессиональную карьеру в социальной работе (криминальная молодёжь, туберкулёзная больница, реабилитация инвалидов). В 1959 г продолжил высшее образование в Еврейском Университете Иерусалима, который окончил в 1962 году (факультеты социологии и экономики). Получил PhD в 1970 в Бирмингемском университете (тема докторской работы «Циклическая мобильность и политическое сознание русских крестьян 1910-1925 гг»). Преподавал социологию в Шеффилдском университете, а, начиная с 1974 г – профессор социологии в Манчестерском университете. Почётный член Российской академии сельскохозяйственных наук.

Профессор Шанин – один из создателей современного крестьяноведения. Он стал известным благодаря его книгам «Неудобный класс» (“The Awkward Class”) и «Крестьяне и крестьянские экономики» («Peasants and Peasant Societies»). Последняя, изданная на многих языках, стала одним из базовых учебников по теме крестьяноведения. Другие работы и темы его преподавательской и исследовательской деятельности посвящены эпистемологии, исторической социологии, социальной экономике, политологии и истории сельских сообществ. В течение этого периода проводил полевые исследования в Иране, Мексике, Танзании и России. Особенностью метода профессора Шанина являлась акцентуация междисциплинарных тем и точек пересечения социологии с историей, философией, экономикой и политическими науками.

Научная деятельность

В своей работе профессор Шанин уделял особое внимание российскому обществу и дальнейшему развитию методологических традиций российских сельских исследований. В этой области его исследовательская работа перекликалась с активными действиями по трансформации российского обществоведения. В ранние дни перестройки вместе с академиком Татьяной Заславской он создал школу для доподготовки молодых советских социологов. Важнейшим достижением в этих усилиях стало создание пост-дипломного русско-английского университета МВШСЭН, чьим первым ректором он стал в 1995 году. Параллельно он стоял у истоков создания Интерцентра – междисциплинарной исследовательской организации. Его видение и аналитическая работа в большой мере фокусировались на борьбе против упрощенчеств теории прогресса и связанных с ней скоропалительных решений в агрокультуре так называемых «развивающихся» стран. Его работа опиралась на труды учёных, которых Теодор Шанин считает своими учителями: Марк Блок, Чарльз Райт-Миллз, Поль Суизи, Поль Баран и Александр Чаянов. В своих поздних работах Теодор Шанин предложил понятие «эксполярная экономика» для определения экономик, которые представляют вызов неоклассической экономики и связанных с ней форм современного социального и политического планирования. 

Библиография

• "Peasants and Peasant Societies’ (Penguin Books, 1971); в переводе на русский «Крестьяне и крестьянские хозяйства»
• "The Awkward class: Political Sociology of Peasantry in a Developing Society: 1910-1925" (Claredron Press, 1972),
• “The Rules of the Game: Models in Contemporary Scholarly Thought” (Tavistoc Publications, 1972);
• “Russia as a Developing Society: Roots of Otherness, 's Turn of Century” (Macmillan, 1985);
• “Revolution as a Moment of Truth” (Yale University Press, 1986) в переводе на русский “Революция как момент истины»
• “Late Marx and the Russian Road: Marx and the Peripheries of Capitalism". (Monthly Review Press, US, 1983);
• “Defining Peasants: Essays Concerning Rural Societies” (Blackwell Publishing, 1990);
• “Expolary Economies in Contemporary World" (Blackwell Publishing, 1990);
• “Неформальная Экономика: Россия и Мир” (Москва, Логос, 1999);
• “История поколений и поколенческая история” (В соавторстве с Ю. Левадой) (журнал «Человек.Сообщество.Управление» №3/2005);

Ссылки

• [teodor-shanin.narod.ru/ Теодор Шанин. Избранные статьи]
• [new.runivers.ru/spec/lection/detail16597/ Видеолекция] Теодора Шанина об Александре Чаянове на сайте Руниверс
• [www.msses.ru/about/teachers/150/ Информация о Теодоре Шанине на сайте Московской высшей школы социальных и экономических наук]
• [polit.ru/topic/shanin/ Теодор Шанин на Полит.ру]
• [www.echo.msk.ru/guests/4989/ Теодор Шанин на радиостанции «Эхо Москвы»]
• [www.rabkor.ru/interview/2729.html Нужно бороться за гуманизм]
• [www.izvestia.ru/articles/article42804/ Теодор ШАНИН: "Для меня важно, что я в жизни не согнул колен перед человеком или Богом" (интервью газете "Известия")]
• [old.msses.ru/shanin/znanie-sila-0990.html Г. Бельская "Иное всегда дано..."]
• [old.msses.ru/shanin/znanie-sila-0502.html Г. Бельская "Жизнь как искусство невозможного"]
• [web.archive.org/web/20100126152940/www.expert.ru/printissues/expert/2000/01/01ex-shanin/ Почему до сих пор не умер русский народ] // Эксперт, № 1-2 (214-215), 17 января 2000
• [www.youtube.com/watch?v=qhYYvVtd6VY Теодор Шанин и команда. Фрагменты записи Длинного стола в январе 1996 года в Доме творчества Переделкино. Второй крестьяноведческий проект Теодора Шанина]

Отрывок, характеризующий Шанин, Теодор

Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.