Шари-Багирми
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Включает | |
| Административный центр | |
| Население (2009) |
621 785 (8-е место) |
| Плотность |
13,52 чел./км² (12-е место) |
| Площадь |
46 000 км² |
|
| |
| Часовой пояс | |
| Код ISO 3166-2 |
TD-CB |
Шари-Багирми (фр. Chari-Baguirmi, араб. منطقة شاري باقرمي) — административный регион в Республике Чад. Название своё регион получил по названию протекающей здесь реки Шари и исторического султаната Багирми.
- Административный центр — город Масенья.
- Другие крупные города — Дурбали, Бусо, Нджамена.
- Площадь — 46 000 км², население — 621 785 человек (2009 год).
География
Регион Шари-Багирми находится в юго-западной части Чада и территориально соответствует большей части бывшей префектуры того же названия. На северо-западе граничит со столичным регионом Нджамена, на севере с регионом Хаджер-Ламис, на востоке с регионами Гера и Среднее Шари, на юге с регионами Танджиле и Восточное Майо-Кеби. На западе проходит государственная граница между Чадом и Камеруном.
Демография
Основные народности региона: арабы Чада (более 1/3 от общего числа жителей), фульбе, канури, барма. Господствующая религия — ислам.
Административное деление
В административном отношении Шари-Багирми подразделяется на 3 департамента: Багирми (состоит из 3 подпрефектур), Шари (5 подпрефектур) и Луг-Шари (5 подпрефектур).
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи по географии Чада. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||
Напишите отзыв о статье "Шари-Багирми"
Отрывок, характеризующий Шари-Багирми
– Как не дивиться? Смело, ловко.– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
