Шарлемань, Жан-Арман

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск


Жан-Арман Шарлемань (фр. Jean Armand Charlemagne; 1759—1838) — французский поэт, писатель, редактор и драматург.





Биография

Жан-Арман Шарлемань родился 30 ноября 1753 года в Ле-Бурже[1].

Шарлемань был последовательно семинаристом, клерком прокурора и солдатом (участвовал в войне за независимость США), прежде чем вышел на литературное поприще[2].

Два года редактировал известный «Almanach des muses»[2].

Согласно ЭСБЕ: «был загублен страстью к спиртным напиткам и, страдая от всевозможных недугов, умер в крайней нищете»[2] в городе Париже 6 марта 1838 года[1].

Избранная библиография

Комедии в стихах

  • «La fille à marier» (1793),
  • «Monsieur de Crac à Paris» (1793),
  • «Le souper des jacobins» (1795),
  • «L’agioteur» (1796),
  • «Les voyageurs» (1800),
  • «Le fou supposé» (1803),
  • «Les descendants du Menteur» (1805),
  • «Le testament de l’oncle» (1806).

Романы

  • «L’enfant du hasard et du crime, ou les erreurs de l’opinion-mémorial historique d’un homme qui s’est retiré du monde» (1803)
  • «Les trois B. ou aventures d’un boiteux, d’un borgne et d’un bossu» (1804).

Стихи

Его небольшие стихотворения изданы под заглавием «Pièces fugitives» (1801).

Напишите отзыв о статье "Шарлемань, Жан-Арман"

Примечания

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Шарлемань, Жан-Арман

И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.