Шарлотта Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёнская
Поделись знанием:
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
| Шарлотта Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Пленская дат. Charlotte Amalie af Slesvig-Holsten-Sønderborg-Pløn<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет кисти неизвестного</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 26 мая 1762 — 13 ноября 1764 | ||
| Предшественник: | Луиза Фредерика аф Даннескьольд-Самсёэ | |
| Преемник: | Луиза Августа Датская | |
| Вероисповедание: | лютеранство | |
| Рождение: | 23 апреля 1744 Плён, герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плен | |
| Смерть: | 11 октября 1770 (26 лет) Августенбург, герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбург | |
| Род: | Ольденбурги | |
| Имя при рождении: | Шарлотта Амалия Вильгельмина аф Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плён | |
| Отец: | Фредерик Карл, герцог Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёна | |
| Мать: | Кристина Армгарда фон Ревентлов | |
| Супруг: | Фредерик Кристиан I, герцог Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбурга | |
| Дети: | сыновья: Фредерик Кристиан, Фредерик Карл, Кристиан Август, Карл Вильгельм; дочери: Луиза Кристина, Луиза Каролина, София Амалия | |
Шарлотта Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёнская (дат. Charlotte Amalie af Slesvig-Holsten-Sønderborg-Pløn), полное имя Шарлотта Амалия Вильгельмина Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Пленская (дат. Charlotte Amalie Vilhelmine af Slesvig-Holsten-Sønderborg-Pløn; 23 апреля 1744, Плён, герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плён — 11 октября 1770, Августенбург, герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбург) — датская принцесса из дома Ольденбургов, урождённая принцесса Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёнская; в замужестве — герцогиня Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургская.
Биография
Принцесса Шарлотта Амалия Вильгельмина родилась в Плёне 23 апреля 1744 года. Она была дочерью Фредерика Карла, герцога Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Пленского и его супруги Кристины Армгарду, урождённой графини фон Ревентлов. Семья принцессы была Гольштейн-Пленской линией датской королевской ветви дома Ольденбургов.
Красивая, умная и богатая она считалась одной из самых завидных невест среди владетельных домов того времени.
26 мая 1762 года принцесса Шарлотта Амалия Вильгельмина сочеталась браком с Кристианом Фредериком, наследным принцем вассального герцогства Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургского, сына Августа I Кристиана, герцога Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургского. На приданое принцессы её супруг построил новый дворец в Августенбурге.
Брак и потомство
В браке родились семеро детей, три дочери и четыре сына:
- принцесса Луиза Кристина Каролина Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургская (16.02.1763 — 27.01.1764), умерла в младенческом возрасте;
- принцесса Луиза Каролина Шарлотта Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургская (17.02.1764 — 2.08.1815);
- принц Фредерик Кристиан Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургский (28.09.1765 — 14.06.1814), герцог Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургский под именем Фредерика II Кристиана, сочетался браком с принцессой Луизой Августой Датской;
- принц Фредерик Карл Эмиль Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургский (8.03.1767 — 14.06.1841), генерал, сочетался браком с Софией Элеонорой Фредерикой аф Шел (1776 — 1836), дочерью барона Юргена Эрика аф Шела;
- принц Кристиан Август Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургский (9.07.1768 — 28.05.1810), генерал, наследный принц Швеции под именем Карла Августа;
- принцесса София Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургская (10.08.1769 — 6.10.1769), умерла в младенческом возрасте;
- принц Карл Вильгельм Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Августенбургский (4.10.1770 — 22.02.1771), умер в младенческом возрасте.
Герцогиня Шарлотта Амалия Вильгельмина умерла в Августенбурге 11 октября 1770 года, через неделю после рождения последнего ребенка.
Напишите отзыв о статье "Шарлотта Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёнская"
Ссылки
- [genealogy.euweb.cz/oldenburg/oldenburg10.html#CAW Charlotte Amelie Wilhelmine von Holstein-Pløn]
- [genealogy.euweb.cz/oldenburg/oldenburg10.html#CAW Friedrich Christian I Herzog von Schleswig-Holstein-Sonderburg-Augustenburg (1754-94)]
Отрывок, характеризующий Шарлотта Амалия Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Плёнская
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
