Шарль-Эжен д'Аренберг
Поделись знанием:
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
| Шарль-Эжен д'Аренберг фр. Charles-Eugène d'Arenberg<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1674 — 1681 | ||
| Предшественник: | Филипп-Франсуа д'Аренберг | |
| Преемник: | Филипп-Шарль-Франсуа д'Аренберг | |
| ||
| 1675 — 1681 | ||
| Предшественник: | Филипп-Франсуа д'Аренберг | |
| Рождение: | 8 мая 1633 Брюссель | |
| Смерть: | 25 июня 1681 (48 лет) Монс | |
| Род: | Аренберги | |
| Отец: | Филипп-Шарль д'Аренберг | |
| Мать: | Мария-Клеофа фон Гогенцоллерн-Зигмаринген | |
| Награды: |
| |
Шарль-Эжен д'Аренберг (фр. Charles-Eugène d'Arenberg; 8 мая 1633, Брюссель — 25 июня 1681, Монс) — 2-й герцог д'Аренберг, 8-й герцог д'Арсхот, князь Священной Римской империи, рыцарь ордена Золотого руна, военный и государственный деятель Испанских Нидерландов.
Сын герцога Филиппа-Франсуа д'Аренберга и Марии-Клеофы фон Гогенцоллерн-Зигмаринген.
Предназначался к церковной карьере, и с юности был каноником в Кёльне, но смерть двух сыновей старшего брата заставила его вернуться в мир.
В 1654 отличился при осаде Арраса, 18 мая 1657 Филипп-Франсуа, с одобрения штатгальтера Хуана Австрийского передал ему свой полк немецких кирасир. В 1674 наследовал старшему брату как герцог д'Аренберг, Аршо и Крой.
3 июня 1675 был назначен королём на должности великого бальи, наместника и капитан-генерала Эно, 12 сентября 1678 был пожалован в рыцари ордена Золотого руна.
Семья
Жена (19.06.1660): Мари-Генриетта де Кюзанс (1.05.1624—8.05.1701), графиня де Шанлитт, баронесса де Первей в Брабанте, дама де Фоконье и де Вержи, дочь и основная наследница Клода-Франсуа де Кюзанса, барона де Бельвуара, и Эрнестины де Витен (Витхем)
Дети:
- Филипп-Шарль-Франсуа д'Аренберг (10.05.1663—25.08.1691), герцог д'Аренберг. Жена (12.02.1684): Мария-Генриетта дель Карретто (1671—1724), дочь Оттоне Энрико дель Карретто, маркиза ди Грана, и Марии Терезии фон Эберштейн
- Александр-Жозеф д'Аренберг (24.05.1664—7.07.1683), принц д'Аренберг. Убит в бою с турками в Венгрии
- Мария-Тереза д'Аренберг (25.09.1667—28.05.1716), дама ордена Звёздного креста. муж 1) (10.06.1683): Оттоне Энрико дель Карретто, маркиз ди Грана (1629—1685); 2) (10.02.1687): граф Луи-Эрнест д'Эгмонт (1665—1693)
Напишите отзыв о статье "Шарль-Эжен д'Аренберг"
Литература
- L'art de vérifier les dates des faits historiques, des chartes, des chroniques, et autres anciens monuments, depuis la naissance de Notre-Seigneur. T. XVIII. — P.: C. F. Patris, 1819., pp. 367–368 [books.google.ru/books?id=UeBfAAAAcAAJ&pg=PA367&lpg=PA367&dq=Charles-Eugene+d%27Arenberg&source=bl&ots=42cC-W3e7_&sig=BdZVLRAieG1eCQxFViKvAaSY4mc&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjl0L6OzLbJAhVp1XIKHVLYDJQQ6AEIWDAN#v=onepage&q=Charles-Eugene%20d%27Arenberg&f=false]
- Gachard L.-P. Arenberg (Charles-Eugène d') // Biographie nationale de Belgique. T. I. — Bruxelles: Bruylant-Christophe & Cie, 1866., coll. 410—411
Отрывок, характеризующий Шарль-Эжен д'Аренберг
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
