Шарп, Том

Том Шарп
Tom Sharpe
Имя при рождении:	Thomas Ridley Sharpe
Дата рождения:	30 марта 1928(1928-03-30)
Место рождения:	Лондон, Англия, Великобритания
Дата смерти:	6 июня 2013(2013-06-06) (85 лет)
Место смерти:	Лафранк, Коста-Брава, Испания
Гражданство:	Великобритания Великобритания
Род деятельности:	прозаик
Годы творчества:	1971—2013
Жанр:	сатира, юмор
Дебют:	Riotous Assembly (1971)
Премии:	Большая премия чёрного юмора (1986)
[www.lib.ru/INPROZ/SHARP/ Произведения на сайте Lib.ru]

Том Шарп (англ. Tom Sharpe; 30 марта 1928 — 6 июня 2013) — английский писатель-сатирик.

Биография и творчество

Том Шарп родился в Лондоне 30 марта 1928 года. Окончил Пембрук-колледж в Кембридже, в 1951 году был призван в армию, в морскую пехоту, и оказался в Южной Африке. После окончания военной службы Том Шарп остался в ЮАР, где занимался социальной работой и преподаванием в Натале, однако в 1961 году был депортирован. Пребывание в ЮАР вдохновило его на романы Riotous Assembly (1971) и Indecent Exposure (1973, в русском переводе — «Оскорбление нравственности»).

С 1963 по 1972 годы Том Шарп преподавал историю в Колледже искусств и технологии в Кембридже, что нашло отражение в его серии романов об Уилте — Wilt (1976, «Уилт»), The Wilt Alternative (1979, «Уилт непредсказуемый»), Wilt on High (1985, «Звёздный час Уилта»), Wilt in Nowhere (2004, «Уилт незнамо где»), The Wilt Inheritance (2010, «Наследие Уилта»).

Романы Тома Шарпа представляют собой горькую сатиру на апартеид (Riotous Assembly, Indecent Exposure («Оскорбление нравственности»)), британскую систему образования (серия об Уилте), снобизм (Ancestral Vices, Porterhouse Blue («Новый расклад в Покерхаусе»), Grantchester Grind), мир литературы (The Great Pursuit («Дальний умысел»)), политический экстремизм, политкорректность, бюрократию и глупость вообще. Том Шарп часто пародировал язык и стиль других авторов.

Книги Тома Шарпа переведены на многие языки, в том числе на русский.

С 1995 года и до самой смерти 6 июня 2013 года Том Шарп жил в небольшом городе Льяфранк, Коста-Брава.

Экранизации

Роман Blott on the Landscape («Блотт в помощь») был экранизирован на BBC в 1985 году в виде сериала из 6 серий с — Джеральдиной Джеймс, Джорджем Коулом и Дэвидом Суше в главных ролях, автором сценария был Малькольм Брэдбери.

Малькольм Брэдбери также был автором сценария четырёхсерийного фильма по роману Porterhouse Blue («Новый расклад в Покерхаусе») с Дэвидом Джейсоном, Иэном Ричардсоном и Гриффом Райзом Джонсом в главных ролях.

Фильм «Уилт» по сценарию Эндрю Маршалла и Дэвида Ренвика с Мелом Смитом, Гриффом Райзом Джонсом, Элисон Стидмен и Дианой Квик в главных ролях был снят в 1989 году.

Библиография

• Riotous Assembly (1971)
• Indecent Exposure (1973, «Оскорбление нравственности»)
• Porterhouse Blue (1974, «Новый расклад в Покерхаусе»)
• Blott on the Landscape (1975, «Блотт в помощь»)
• Wilt (1976, «Уилт»)
• The Great Pursuit (1977, «Дальний умысел»)
• The Throwback (1978, «Флоузы, или Кровь предков»)
• The Wilt Alternative (1979, «Уилт непредсказуемый» или «Альтернатива Уилта»)
• Ancestral Vices (1980)
• Vintage Stuff (1982)
• Wilt on High (1985, «Звёздный час Уилта» или «Уилт на высоте»)
• Grantchester Grind (1995)
• The Midden (1996)
• Wilt in Nowhere (2004, «Уилт незнамо где»)
• The Gropes (2009, «Сага о Щупсах»)
• The Wilt Inheritance (2010, «Наследие Уилта»)

Издания на русском языке

• Шарп, Том. [lib.ru/INPROZ/SHARP/wilt.txt Уилт] = Wilt. — М.: ЭКСМО-пресс, 2001. — 320 с. — ISBN 5-04-006623-6.
• Шарп, Том. [lib.ru/INPROZ/SHARP/uilt.txt Уилт непредсказуемый] = The Wilt Alternative. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. — 288 с. — ISBN 5-04-007266-X.
• Шарп, Том. [lib.ru/INPROZ/SHARP/sharp_blott.txt Блотт в помощь] = Blott on the Landscape. — М.: Вагриус, 1995. — 400 с. — ISBN 5-7027-0093-7.
• Шарп, Том. Звездный час Уилта = Wilt on High. — М.: Новости, 1992. — 304 с. — ISBN 5-7027-0563-5.
• Шарп, Том. Флоузы = The Throwback. — М.: Новости, 1992. — 256 с. — ISBN 5-7027-0703-4.
• Шарп, Том. Оскорбление нравственности = Indecent Exposure. — М.: Новости, 1993. — 304 с. — ISBN 5-7027-0565-1.
• Шарп, Том. Новый расклад в Покер-Хаусе = Porterhouse Blue. — М.: Вагриус, 1995. — 400 с. — ISBN 5-7027-0148-8.
• Шарп, Том. Уилт непредсказуемый = The Wilt Alternative. — М.: Вагриус, 1995. — 288 с. — ISBN 5-7027-0094-5.
• Шарп, Том. Уилт = Wilt. — М.: Новости, 1992. — 304 с. — ISBN 5-7020-0703-4.

Источники

• Will Hammond. Another slap of the stick. // The Observer, 8, 2004.
• Tom Sharpe. In black and white. // The Guardian, 21 December, 2002.
• Robert McCrum. The accidental master of satire. // The Guardian, 17 November, 2002.
• Peter Preston. The Eyes of the Betrayed. // The Guardian, 21 April, 2008.

Ссылки

• [www.thomsharp.ru/ Сайт о Томе Шарпе на русском языке]

Отрывок, характеризующий Шарп, Том

– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.