Шассе-Лагоцца
| Культура Шассе-Лагоцца энеолит | ||||
| Локализация | ||||
|---|---|---|---|---|
| Датировка |
4500 — 3500 гг. до н. э. | |||
| Носители | ||||
| Тип хозяйства | ||||
| Преемственность: | ||||
| ||||
Культура Шассе-Лагоцца, или шассейская культура — название археологической культуры позднего неолита — раннего энеолита, которая предшествовала культуре колоколовидных кубков. Существовала в период около 4500 — 3500 гг. до н. э.
Содержание
Происхождение и региональные связи
Как отмечает А. Л. Монгайт, в ряде мест шассейская культура сосуществует с эпикардиальными культурами, в других местах шассейские слои лежат выше слоёв с эпикардиальной керамикой[1]. Согласно другим гипотезам, шассейская культура является развитием локального варианта кардиальной керамики[2].
Была родственной культуре Кортайо на территории Швейцарии и культуре Уиндмилл-Хилл на территории Великобритании.
Распространение
Во Франции название «Шассе» дано по типичному археологическому памятнику около Шассе-ле-Камп (департамент Сона и Луара), где археологические памятники показывают непрерывность обитания людей в течение бронзового и железного веков, в римский период и Средние века.
В Италии культура Лагоцца была распространена по Лигурийскому побережью, в Эмилии и Ломбардии. Характерны хорошо обожженные сосуды с гладкой или глянцевитой поверхностью, без ручек, но с отверстием для подвешивания, или с ручками и прямой или утолщенной верхней стенкой, а также тарелкообразные сосуды. Носители культуры жили в естественных пещерах и открытых стоянках. Погребения изучены плохо, только в Grotta della Colombina найдены скорченные трупоположения, сопровождаемые керамикой данной культуры[3][4].
Шассейская культура была распространена на равнинах и плато древней Франции, включая долины Сены и верхней Луары, и достигала территории современных департаментов Верхняя Сона, Воклюз, Альпы Верхнего Прованса, Па-де-Кале и Эр и Луара. При раскопках в Берси (Париж) было обнаружено шассейское поселение (4000 — 3800 гг. до н. э.) на правом берегу Сены; среди найденных артефактов — деревянные лодки, керамика, луки и стрелы, деревянные и каменные орудия.
Образ жизни
Шассейцы были оседлыми фермерами (выращивали рожь, просо, яблоню, грушу, сливу) и скотоводами (овца, коза, корова). Они жили в домах, сгруппированных в небольшие деревни (100—400 человек). Их керамика почти не имела украшений. Они не владели металлообработкой, использовали кремневые орудия.
Упадок
Около 3500 до н. э. на севере Франции шассейская культура уступает место более поздней энеолитической культуре Сены-Уазы-Марны (3100 — 2000 гг. до н. э.) иного происхождения, а на юге Франции и крайнем северо-западе Италии — распадается на ряд мелких локальных вариантов (культура Пё-Ришар, культура Вераза и др.).
В качестве вероятных потомков шассейской культуры рассматриваются лигуры[5].
Хронология
- 4000: шассейское поселение Берси около Парижа
- 4400: шассейское поселение Сен-Мишель-дю-Туш около Тулузы.
- 4400: возникновение рёссенской культуры в Бом-де-Гонвийяр, департамент Верхняя Сона.
- 3190: шассейские памятники в Кальвадосе.
- 3530: шассейские памятники в Па-де-Кале.
- 3450: закат шассейской культуры в департаменте Эр и Луара.
- 3400: закат шассейской культуры в Сен-Митре (департамент Альпы Верхнего Прованса).
Напишите отзыв о статье "Шассе-Лагоцца"
Примечания
- ↑ [www.archeologia.ru/Library/Book/32033ea9376c/page256 Археология России || Библиотека]
- ↑ [pagesperso-orange.fr/atil/atil/y6.htm CULTURE DE CHASSEY-LAGOZZA-CORTAILLOD]
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/9236/ЛАГОЦЦА ЛАГОЦЦА КУЛЬТУРА]
- ↑ [www.antiqui.it/doc/preistoria/neolitico-nord2.htm Il neolitico in Italia settentrionale, cultura dei vasi a bocca quadrata, cultura di chassey-lagozza]
- ↑ [pagesperso-orange.fr/atil/atil/y10.htm LES LIGURES]
См. также
- Доисторическая Франция
- Культура Рёссен (4500 BC — 4000 BC)
- Культура воронковидных кубков (4000 BC −2700 BC)
- Культура Сены-Уазы-Марны (3100BC — 2000 BC)
- Культура колоколовидных кубков (2800 BC — 1900 BC)
Отрывок, характеризующий Шассе-Лагоцца
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
