Шатворян, Гурген Исаакович

Гурген Шатворян
Личная информация
Гражданство	СССР СССР
Дата рождения	13 апреля 1919(1919-04-13)
Место рождения	Ростов-на-Дону, Советская Россия
Дата смерти	29 ноября 1975(1975-11-29) (56 лет)
Место смерти	Ростов-на-Дону
Тренеры	Михаил Гамбаров
Награды и медали Чемпионат мира Золото Неаполь 1953 до 73 кг Государственные награды

Гурген Исаакович Шатворян (арм. Գուրգեն Շատվորյան; 13 апреля 1919, Ростов-на-Дону — 29 ноября 1975, Ростов-на-Дону) — советский борец греко-римского стиля, двукратный чемпион СССР (1950, 1952), чемпион мира (1953), первый чемпион мира из советских борцов классического стиля в полусреднем весе. Заслуженный мастер спорта СССР (1953).

Биография

Гурген Шатворян начал заниматься борьбой в 1936 году под руководством Михаила Гамбарова. После окончания Севастопольского Высшего Военно-морского училища им. П. С. Нахимова участвовал в Великой отечественной войне. Командовал катером Черноморского флота, был тяжело ранен, контужен, награждён орденом Красной звезды.

В 1947 году Гурген Шатворян возобновил занятия борьбой и за короткий срок вошёл в число лучших борцов СССР. В 1950 и 1952 годах он становился чемпионом СССР по греко-римской борьбе сначала в лёгкой, а потом полусредней весовых категориях. В 1953 году в составе сборной СССР принял участие в первом для советских борцов чемпионате мира, который проходил в Неаполе. Выступая в полусредней весовой категории, Шатворян уверенно выиграл все свои поединки, а в финале одержал победу над действующим олимпийским чемпионом венгром Миклошом Сильваши.

В 1954 году Гурген Шатворян завершил свою спортивную карьеру. В дальнейшем был директором ростовского Дома физкультуры. В последние годы жизни он был одним из инициаторов создания детско-юношеской спортивной школы при спортклубе завода «Ростсельмаш» и стал её первым директором. При его активном участии закладывался спорткомплекс «Геркулес».

Память

• После смерти Гургена Шатворяна в 1975 году СДЮШОР было присвоено его имя.
• В Ростове-на-Дону неоднократно проводился турнир по греко-римской борьбе памяти Гургена Шатворяна.
• На доме, где он жил, установлена памятная доска.

Источники

• Звёзды спорта / сост. Б. Н. Хавин. — 2-е изд., перераб. и доп.. — М.: «Физкультура и спорт», 1979. — 432 с.
• Мягченков Н.И. Классическая и вольная борьба: Справочник. — М.: Физкультура и спорт, 1984. — 240 с.

Ссылки

• [ru.hayazg.info/%D0%A8%D0%B0%D1%82%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%8F%D0%BD_%D0%93%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%BD_%D0%98%D1%81%D0%B0%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 Биография на сайте Энциклопедии фонда "Хайазг"]
• [sport-necropol.narod.ru/shatvoryan.html Гурген Шатворян на сайте Спортивный некрополь]
• [www.noev-kovcheg.ru/mag/2011-07/2512.html Победные схватки первых чемпионов]
• [bmsi.ru/doc/009d4b77-0660-4101-9738-3de97683d538 Семь футов под килем]

Отрывок, характеризующий Шатворян, Гурген Исаакович

– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.