Шауман, Эйген

Эйген Шауман
Eugen Valdemar Schauman
Род деятельности:	финский чиновник
Дата рождения:	10 мая 1875(1875-05-10)
Место рождения:	Харьков
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	16 июня 1904(1904-06-16) (29 лет)
Место смерти:	Хельсинки

Эйген Вальдемар (Евгений Владимирович) Шауман (швед. Eugen Valdemar Schauman; 10 мая 1875, Харьков — 16 июня 1904, Хельсинки) — финский чиновник. Известен тем, что смертельно ранил генерал-адъютанта Николая Ивановича Бобрикова, генерал-губернатора Финляндии и командующего войсками Финляндского военного округа в 1898—1904 годах.

После своего поступка Шауман стал национальным героем Финляндии, на месте покушения в коридоре Сената появилась мемориальная доска, гласящая, что он «отдал жизнь за свою страну», а могила Шаумана в Порвоо стала святым местом для многих финнов. Тем не менее, в Финляндии неоднократно обсуждался вопрос, кем следует считать Шаумана — национальным героем или террористом.

Биография

Происходил из семьи финских шведов. Сын начальника Вазасской губернии, затем сенатора Финляндского сената, генерал-лейтенанта, переименованного в 1899 году в тайные советники, Фёдора Оскаровича (Фредрика Вальдемара) Шаумана, вышедшего в отставку в 1900 году.

Шауман, бывший служащий в финском Сенате, а позже чиновник главного управления учебных заведений в Финляндии, принял решение убить генерал-губернатора, вызывавшего ненависть финской общественности своей русификаторской политикой. 16 июня 1904 года Шауман подкараулил в здании Сената Бобрикова, направлявшегося на заседание, и трижды выстрелил в него из браунинга, смертельно ранив («одна пуля попала в шею неопасно, другая контузила, попав в орден, третья — в живот»). Сам Шауман застрелился сразу же после покушения.

Ссылки

• [www.kansallisbiografia.fi/kenraalit/?gid=355 Фредрик Вальдемар Шауман (отец Эйгена Шаумана): биография на сайте Биографического центра Общества финской литературы] (фин.)  (Проверено 11 ноября 2010)
• [www.pikkupietari.com/5 Miksi Eugen Schauman ampui… itsensä? («Почему Эйген Шауман убил себя?»)] (фин.)  (Проверено 11 ноября 2010)

Отрывок, характеризующий Шауман, Эйген

– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.