Шахматы для троих

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Шахматы для троих — семейство вариантов шахмат, разработанных специально для игры втроем. Относятся к коалиционным играм. Существует множество вариаций шахмат для троих игроков. Как правило, в них используется нестандартная доска. Например, шестиугольная доска, доска с клетками — правильными треугольниками или трехсторонняя с четырёхугольными клетками, соединяющимися в центре доски особым образом.





Проблема баланса в трёхсторонних шахматах

Разработка удачных вариантов шахмат (как и других игр) для троих игроков особенно сложна, поскольку дисбаланс, возникающий, когда двое объединяются против одного, как правило, слишком велик для того, чтобы атакуемый мог с ним совладать. Некоторые варианты обходят эту проблему, вводя правило игры до первого мата: партия заканчивается, как только поставлен мат одному из игроков, победителем считается только поставивший мат, а проигравшим — не только тот, кому поставили мат, но и третий игрок.

Другой вариант решения проблемы непреодолимого дисбаланса при сговоре в играх с более чем двумя игроками, но при этом с сохранением возможности кооперации — это введение специального «правила нейтралитета»:

Игрок, чья очередь ходить, может атаковать данного противника, только если этот противник своим предыдущим ходом атаковал его или если этот противник не был атакован третьим игроком на его предыдущем ходе. .

Под «атакой» здесь понимается постановка шаха, взятие фигуры или пешки соперника или постановка фигуры или пешки соперника под бой.

Например, игрок № 1 на своём ходе атаковал игрока № 3. Очередь хода за игроком № 2. Этот игрок может выбирать — или делать нейтральный ход, или атаковать игрока № 1, но он не может атаковать игрока № 3, вынуждая его на своём ходе защищаться от двух атак одновременно. Как бы игрок № 2 ни поступил, игрок № 3 после этого свободен в своих действиях: он может делать нейтральный ход, может атаковать игрока № 1 (в ответ на его атаку ранее) или атаковать игрока № 2 (фактически помогая игроку № 1 защищаться от атаки, если она была). Но если он выберет последнее, то после этого игрок № 1, к которому переходит очередь хода, уже не сможет сам атаковать игрока № 2, так как тот уже находится под атакой.

«Правило нейтралитета» исключает, таким образом, возможность согласованной последовательной атаки двумя игроками третьего. Поскольку роль ходящего движется по кругу, то каждый атакующий ход каждого игрока ограничивает возможности нападения для других игроков.

Трёхсторонние доски

Относительно популярный вариант игры был запатентован в 1972 г. основателем Марсианского общества Робертом Зубрином[1]. Время от времени другие люди претендуют на авторство этого варианта[2]. Однако существование патента, датированного 1972 г., ставит все по местам, так как претенденты, как правило, утверждают, что возраст «их изобретения» существенно меньше. Ниже — правила этого варианта.

Правила одного из вариантов

Правила напоминают стандартные, но учитывают измененную геометрию доски. У каждого игрока по 16 фигур.

  • Пешка, подобно обычным шахматам, ходит вперёд по вертикали, бьет по диагонали. В центре у пешки три клетки под боем. Половина пешек идёт налево, половина — направо.
  • Слон, как в обычных шахматах, ходит и бьет по диагоналям. Диагоналями считаются ломаные линии, состоящие из отрезков — диагоналей клеток одного цвета. Таким образом, из угловой клетки доски слон может перейти на обе остальные угловые клетки того же цвета.
  • Ладья, как в обычных шахматах, ходит и бьет по горизонталям и вертикалям. Горизонталями и вертикалями считаются ломаные линии, состоящие из отрезков, соединяющих противоположные стороны клеток.
  • Ход коня: две клетки по горизонтали, затем одна по вертикали; либо две по вертикали, затем одна по горизонтали. Перепрыгивает через фигуры.
  • Ферзь ходит, как слон и как ладья.

Право первого хода определяется жребием. Затем ход переходит по часовой стрелке. Все фигуры игрока, получившего мат первым, кроме короля, остаются на своих местах и переходят к игроку, поставившему мат, после чего игра продолжается. Игрок, которому принадлежат фигуры двух цветов, каждый очередной ход делает только одной фигурой любого из двух цветов, при этом они больше не могут бить друг друга.

Доски с треугольными клетками

Пример такой игры — запатентованные в 2001 г. петербуржцем Николаем Кулаковым шахматы на доске в форме шестиконечной звезды, разделенной на треугольные клетки.

Также известны шахматы с доской в форме шестиугольника со стороной в пять треугольников, которые запатентовал[3] в 2008 г. ижевчанин Ильшат Тагиев.

Отличия от традиционных шахмат на двоих:

  • построение фигур в углу шестиугольника;
  • координата каждой клетки задается через интуитивно понятное деление игрового поля. (Игровое поле делится на три цвета «королевства»: Белый, Чёрный, Красный по часовой стрелке, каждое королевство — на пять «административных образования» — АО: «Село», «Пригород», «Город», «Дворец», «Трон», в каждом АО клетки-треугольники пронумерованы слева на право от игрока, играющего за этот цвет. Например, «Красные Село 14» — КС14, «Белые Трон 2» — БТ2.)
  • используется «Дипломатия» («Правило Нейтралитета», «Вассальская зависимость», «Овладение войском противника»);
  • в каждом наборе фигур на две пешки больше;

Особый случай с пешкой:

  • пешка может двигаться во все стороны по «вертикаль-горизонталям». (Поэтому каждая пешка может быть направлена против всех противников. Пешка в противоположном конце игрового поля не упирается в край, и в том числе потому нет превращения пешки в ферзя. Пешка может возвращаться «назад», двигаться «в бок».)
  • пешка может много раз делать двойное перемещение без взятия в любую сторону, если она находится в «городе», «дворце», «троне».
  • две пешки могут защищать друг друга, если обе вне своего «города», «дворца», «трона»;
  • пешка не может брать вражескую фигуру, которая находится в «городе», «дворце», «троне» цвета этой пешки. (Поэтому оборону нужно выстраивать, выдвигая пешки в «пригород», «село» и далее на вражескую территорию. Так как две пешки, находящиеся в своём «городе», «дворце», «троне» не могут защищать друг друга.)

Общее с традиционными шахматами на двоих:

  • все фигуры те же и перемещаются так же, если учесть замену квадратных клеток на треугольные. (Соседние клетки того же цвета, что и данная, — «диагонали». Соседние клетки противоположного цвета — «вертикаль-горизонтали».)
  • пешки стоят перед фигурами, а фигуры защищают все пешки при начальном построении;
  • геометрия игрового поля не искажается, количество соседних клеток при движении фигуры не меняется (не считая краев игрового поля).
  • в традиционных шахматах вокруг клетки 8 соседних клеток — 4 на каждого игрока. В этом варианте шахмат на троих вокруг клетки 12 соседних клеток — так же по 4 на каждого игрока.


Другие типы досок

Дипломатия

Некоторые варианты шахмат для игры втроём используют появление дополнительного игрока для расширения правил игры. Включая в правила возможность по договоренности в начале игры введения дипломатии, сложных взаимоотношений между игроками, например, «вассальскую зависимость».

Обосновывается такое нововведение желанием предоставить игрокам возможность выбирать, использовать сложные взаимоотношения или не использовать, желанием расширить впечатления от игры.

См. также

Напишите отзыв о статье "Шахматы для троих"

Примечания

  1. [www.google.com/patents?vid=3652091 US3652091] — Three-player chess board — Robert Zubrin
  2. [www.chessvariants.org/multiplayer.dir/three_player/three_player_chess.html Three Player Chess]
  3. [www.bankpatentov.ru/node/16823 Патент № 86486 — Шахматная игра — Ильшат Тагиев]

Ссылки

  • [chess3.ru/ Шахматы на троих] — продаются комплекты для игры

Отрывок, характеризующий Шахматы для троих

Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.