Шаховской, Михаил Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Иванович Шаховской
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Шаховской, Михаил Иванович (1707 — январь 1762)— князь, сенатор, тайный советник. Сын князя Ивана Перфильевича Шаховского от второго брака его с княгинею Татьяной Федоровной Юсуповой, урожденной княжной Коркодиной.





Биография

Родился он в 1707 году, в 1720 году определён на службу лейб-гвардии в Семёновский полк. Выпущенный в 1727 году в армейский полк с обер-офицерским чином, Шаховской, в том же году был определён в лейб-регимент поручиком и в 1730 году произведен в капитаны. Когда в 1730 году лейб-регимент был переименован императрицей Анной Иоанновной в полк конной гвардии, князь Шаховской был оставлен в этом полку с чином капитан-поручика. В 1734 году по болезни был определен к гражданским делам и назначен в С.-Петербургскую вотчинную контору, где и находился по 1741 год в должности советника. В 1742 году князь Шаховской был назначен вице-президентом, в 1753 году президентом камер-коллегии; в 1760 году назначен сенатором с пожалованием в тайные советники. Умер, находясь на службе, в январе 1762 года.

Семья

Михаил Иванович в 1725 году женился на вдове князя Петра Савельевича Волконского (умер в 1722) княгине Евдокии Андреевне Волконской (1702 — ?), урожденной княжне Прозоровской, дочери боярина князя Андрея Петровича Прозоровского (ум. 05.07.1722) от второго брака его с Матрёной Водорацкой. Их сын:

Алексей (1731—?), был женат на Наталье Федотовне Елагиной, дочери бригадира Федота Никитича Елагина и Прасковьи Андреевны Ржевской.

Напишите отзыв о статье "Шаховской, Михаил Иванович"

Литература

  • Анненков, «История л.-гв. Конного полка», ч. III, 13;
  • кн. Долгорукий, «Русская родословная книга», I, СПб., 1854, 172, 174;

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Русского биографического словаря А. А. Половцова (1896—1918).

Отрывок, характеризующий Шаховской, Михаил Иванович

С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.