Шахурин, Алексей Иванович

Алексей Иванович Шахурин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Народный комиссар авиационной промышленности
10 января 1940 года — 5 января 1946 года
Предшественник:	Каганович, Михаил Моисеевич
Преемник:	Хруничев, Михаил Васильевич
Первый секретарь Горьковского областного комитета ВКП(б)
14 января 1939 года — 16 января 1940 года
Предшественник:	Каганович, Юлий Моисеевич
Преемник:	Родионов, Михаил Иванович
Первый секретарь Ярославского областного комитета ВКП(б)
(с 22 мая 1938 и. о.) 30 июля 1938 года — январь 1939 года
Предшественник:	Зимин, Николай Николаевич Пересторонин, Василий Петрович (и. о.)
Преемник:	Патоличев, Николай Семёнович
Рождение:	12 (25) февраля 1904(1904-02-25) село Михайловское, Подольский уезд, Московская губерния
Смерть:	3 июля 1975(1975-07-03) (71 год) Москва
Образование:	Московский инженерно-экономический институт
Военная служба
Годы службы:	1933—1946
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:	инженерно-авиационная служба
Звание:	генерал-полковник
Сражения:	Великая Отечественная война
Награды:

Алексе́й Ива́нович Шаху́рин (12 (25 февраля) 1904 года, с. Михайловское Подольского района Московской области, — 3 июля 1975 года, г. Москва) — Нарком авиационной промышленности (1940—46), генерал-полковник инженерно-авиационной службы, Герой Социалистического Труда (1941).

Биография

Родился 12 февраля 1904 года в селе Михайловское Подольского уезда Московской губернии (ныне Московская область). Сын крестьянина. С 1919 года работал электромонтёром в Подольске, с 1921 года фрезеровщиком на заводе «Манометр» в Москве. Член ВКП(б) с 1925 года. В 1925 году переведён на комсомольскую работу — секретарь Бауманского райкома комсомола города Москвы, затем работал в Наркомате торговли РСФСР.

Окончил Московский инженерно-экономический институт в 1932 году. С 1933 года на военной службе. В 1933—1938 годах служил в научно-исследовательском и учебном отделе Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского. С февраля 1938 года парторг на заводе Наркомата авиационной промышленности.

В 1938—1939 годах первый секретарь Ярославского областного комитета ВКП(б). Нормализовал общественно-политическую ситуацию в области, наладил партийную работу после массовых репрессий. Депутат Верховного Совет РСФСР с 1938 г.

В 1939—1940 годах первый секретарь Горьковского областного комитета ВКП(б).

В 1940—1946 годах Нарком авиационной промышленности. Когда в 1943 году был создан Совет по радиолокации при ГКО, назначен его членом. Летом 1944 года Сталин поручил Шахурину обследовать всё, что можно, вместе с наступающими войсками на немецком ракетном полигоне, который предстояло захватить Красной Армии на территории Польши.

В 1946 году Шахурин репрессирован по «авиационному делу». 10-11 мая 1946 года Военная коллегия Верховного суда СССР под председательством В. В. Ульриха осудила его на 7 лет по обвинению в «превышении власти» и «выпуске нестандартной, недоброкачественной и некомплектной продукции».

В приговоре А.И.Шахурин обвинялся в следующем: «на протяжении длительного времени выпускал самолеты и моторы с большими конструктивно-производственными недоделками и по сговору с командованием Военно-Воздушных Сил постановлял их на вооружение ВВС, в результате чего в авиационных частях произошло большое количество аварий и катастроф, гибли летчики, а также скапливалось много бракованных самолетов, которые нельзя было использовать в боях с немцами…».

29 мая 1953 года реабилитирован и освобождён. 2 июня 1953 года возвращены все награды и звания.

В 1953—1957 годах Заместитель Министра авиационной промышленности СССР, первый Заместитель Министра авиационной промышленности СССР.

В 1957 — августе 1959 года заместитель председателя Государственного комитета Совета Министров СССР по внешнеэкономическим связям.

С августа 1959 года на пенсии. Автор мемуаров «Крылья победы» (Политиздат, 1983 г.).

Умер 3 июля 1975 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Жена — Софья Мироновна Лурье (1909—1977), дочь лесопромышленника Мирона Ионовича Лурье (1874—1966), сестра инженера и учёного в области турбиностроения И. М. Лурье (1905—1967). Сын Владимир (1928—1943) известен тем, что 3 июля 1943 года застрелил дочь посла Константина Уманского Нину и затем застрелился сам.

Награды

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1941 года за выдающиеся заслуги в области организации и осуществления серийного производства новых типов боевых самолётов Алексею Ивановичу Шахурину присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и Золотой медали «Серп и молот».
• Награждён двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени, орденом Суворова I степени, орденом Кутузова I степени, орденом Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды.

Библиография

• Крылья победы. Изд. 3-е. - М., Политиздат, 1990
• Крылья победы. Изд. 2-е, доп. - М., Политиздат, 1985
• Крылья победы. - М., Политиздат, 1983
• Сокрушение люфтваффе. - М., ЭОН, 2004

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9048 Шахурин, Алексей Иванович]. Сайт «Герои Страны».

• [wwii-soldat.narod.ru/NARKOMY/ARTICLES/008-shakhurin.htm Шахурин, Алексей Иванович (1904—1975)]
• [www.knowbysight.info/ShSS/06075.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
• [militera.lib.ru/memo/russian/shahurin/index.html Шахурин А. И. Крылья победы М.: Политиздат, 1990]
• Костырченко Г.В. [mapsssr.ru/kost1.html И. В. Сталин и руководство авиапрома 1939—1946 гг]
• Костырченко Г.В. [mapsssr.ru/kost2.html История авиационного дела 1946 года]
• Следствие прибегло к извращённым приёмам // Источник / Публ. В. Лебедев. — 1993. — № 4. — С. 91 - 100.
• Тарасов, Василий Иванович - заместитель Шахурина с 1942 по 1946.

Отрывок, характеризующий Шахурин, Алексей Иванович

Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.