Шаэшуэ, Аатиф

Аатиф Шаэшуэ
Общая информация
Полное имя	Аатиф Шаэшуэ
Родился	Фонтене-о-Роз, Франция
Гражданство	Марокко Франция
Рост	176 см
Вес	77 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	Фенербахче
Номер	92
Карьера
Клубная карьера*
2005—2006	Расинг (Париж)	5 (0)
2007—2008	Седан	5 (1)
2008—2009	Саннуа-Сен-Гратьян	6 (0)
2009	Олимпик (Нуази-ле-Сек)	19 (4)
2009—2011	Нанси	7 (0)
2012	Черноморец (Бургас)	15 (10)
2012—2016	Сивасспор	128 (48)
2016—н.в.	Фенербахче	0 (0)
Национальная сборная**
2014—н.в.	Марокко	10 (1)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 30 апреля 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 31 августа 2016.

Аатиф Шаэшуэ (араб. عاطف شحشوح‎; родился 2 июля 1986, Фонтене-о-Роз, Франция) — марокканский футболист, нападающий клуба «Фенербахче» и сборной Марокко.

Клубная карьера

Шаэшуэ начал карьеру в парижском «Расинге». По окончании сезона он покинул команду и несколько лет он без особого успеха выступал за «Седан», «Саннуа-Сен-Гратьян» и «Олимпик». В 2009 году Аатиф перешёл в «Нанси». 24 апреля 2010 года в матче против «Монпелье» он дебютировал в Лиге 1. Из-за высокой конкуренции Шаэшуэ выступал в основном за команду дублёров. В начале 2012 года на правах свободного агента он подписал контракт с болгарским «Черноморцем» из Бургаса. В матче против софийского ЦСКА Аатиф дебютировал в чемпионате Болгарии. 21 марта в поединке против «Калиакра Кварна» он забил свой первый гол за «Черноморец». Забив в 15 матчах 10 мячей Шаэшуэ стал лучшим бомбардиром команды.

Летом того же года он перешёл в турецкий «Сивасспор». Сумма трансфера составила 800 тыс. евро. 18 августа в матче против «Газиантепспора» Шаэшуэ дебютировал в турецкой Суперлиге. 25 августа в поединке против «Мерсин Идманюрду» Аатиф забил свой первый гол за «Сивасспор». В следующем сезоне Шаэшуэ забил 17 мячей и стал лучшим бомбардиром чемпионата.

Летом 2016 года Аатиф перешёл в «Фенербахче». 27 июля в отборочном матче Лиги чемпионов против французского «Монако» он дебютировал за новую команду, заменив во втором тайме Эммануэля Эменике. 18 августа в отборочном матче Лиги Европы против швейцарского «Грассхоппера» Шаэшуэ забил свой первый гол за «Фенербахче».

Международная карьера

В 2014 году в товарищеском матче против сборной Габона Шаэшуэ дебютировал за сборную Марокко. 23 мая в поединке против сборной Мозамбика Аатиф забил свой первый гол за национальную команды.

Голы за сборную Марокко

#	Дата	Место	Противник	Счёт	Результат	Соревнование
01.	23 мая 2014	Эстадио де Сан Луиж, Фару, Португалия	Мозамбик	3:0	4:0	Товарищеский матч

Достижения

Индивидуальные

• Лучший бомбардир турецкой Суперлиги (17 мячей) — 2013/2014

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/aatif-chahechouhe/127906/ Статистика на soccerway]
• [www.sports.ru/tags/70328640/ Профиль на sports.ru]
• [www.foot-national.com/3188-joueur-football-Chahechouhe-Aatif.html Aatif Chahechouhe career stats] at foot-national.com
• [www.youtube.com/watch?v=g9KK0HyYh2s Aatif Chahechouhe scores awesome goal for Chernomorets Burgas] at youtube.com

Отрывок, характеризующий Шаэшуэ, Аатиф

– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.