Шебанов, Фёдор Акимович

Фёдор Акимович Шебанов
Дата рождения	26 мая 1921(1921-05-26)
Место рождения	с. Студянки, Рязанская губерния, РСФСР
Дата смерти	29 октября 1951(1951-10-29) (30 лет)
Место смерти	Люйшунькоу (бывший Порт-Артур), КНР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1940—1951
Звание
Часть	196-й истребительный авиационный полк 324-й авиационной дивизии 64-го истребительного авиационного корпуса
Сражения/войны	Великая Отечественная война, Корейская война 1950—1953 годов
Награды и премии

Фёдор Акимович Шебанов (26 мая 1921, с. Студянки, Рязанская губерния — 26 октября 1951, Люйшунькоу (бывший Порт-Артур) КНР) — старший лейтенант, старший лётчик 196-го истребительного авиационного полка 324-й авиационной дивизии 64-го истребительного авиационного корпуса, Герой Советского Союза.

Биография

Родился в крестьянской семье. До призыва в РККА в 1940 году окончил один курс музыкального техникума. Участник Великой Отечественной войны.

До апреля 1942 года — радиотелеграфист батальона аэродромного обслуживания в ВВС Среднеазиатского военного округа. В 1944 году окончил Одесскую военную авиационную школу пилотов.

В январе-мае 1945 года служил на Западном фронте в 730-м истребительном авиационном полку 125-й истребительной авиационной дивизии ПВО фронта. Лётчик Ф. Шебанов нёс боевое дежурство и патрулирование над прибалтийскими портами.

После окончания войны остался служить в ВВС. Старший лейтенант с 1950 года.

Участник Корейской войны 1950—1953 годов.

20 мая 1951 года на самолёте МиГ-15 Ф. Шабанов одержал свою шестую победу, сбив американский F-86 (1 бомбардировщик Boeing B-29 Superfortress, остальные — истребители F-86 «Сейбр»).

За время Корейской войны совершил около 150 боевых вылетов. 10 октября 1951 года старший лейтенант Ф. А. Шебанов за успешное выполнение заданий командования и проявленное при этом мужество был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (награду получить не успел).

В воздушном бою Шебанов часто бросал своего ведущего и отрывался от группы; по оценке Евгения Пепеляева, именно это в конце концов привело к его смерти. В очередной раз оторвавшись от группы, атакованный тремя истребителями-бомбардировщиками F-84 ВВС США, Шебанов погиб в воздушном бою 26 октября 1951 года.

Похоронен на русском воинском кладбище в Китае в городе Люйшунькоу (бывший Порт-Артур).

Награды

• Медаль «Золотая Звезда»;
• орден Ленина
• орден Красного Знамени (2.06.1951);
• медаль «За боевые заслуги» (15.11.1950).

Память

• На родине Героя в селе Студенки Рязанской области установлен бюст Ф. А. Шебанова.
• Именем Ф. А. Шебанова названа улица в посёлке Александро-Невский Александро-Невского района Рязанской области.

Литература

• Пепеляев Е. Г. МиГи против Сейбров. М. Эксмо, 2005.
• Сейдов И. Советские асы Корейской войны. Москва, 2010.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4685 Шебанов, Фёдор Акимович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Шебанов, Фёдор Акимович

– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.