Халед (музыкант)
| Халед | |
 На концерте в Оране 5 июля 2011 г. | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Халед Хадж Ибрагим |
| Дата рождения |
29 февраля 1960 (64 года) |
| Место рождения | |
| Годы активности |
1970-е — по н.в. |
| Страна | |
| Профессии |
Певец, музыкант |
| Жанры | |
| Псевдонимы |
Халед, Шеб Халед |
| [www.khaled-lesite.com/ Официальный сайт] | |
Халед Хадж Ибрагим (араб. خالد حاج إبراهيم; 29 февраля 1960, Оран, Алжир) — французский певец и музыкант алжирского происхождения в стиле раи — смеси арабской, берберской и южно-европейской музыки. Наибольшую известность ему принесло исполнение песен «Didi», «Aïcha» и «C’est la vie».
Биография
Халед начал музыкальную карьеру в раннем возрасте, из-за чего за ним и закрепился псевдоним Шеб Халед (араб. شاب خالد — «Юный Халед»), сейчас он выступает под сценическим именем Халед.
Ранние годы
В возрасте четырнадцати лет Халед основал свой первый музыкальный коллектив Les Cinq Étoiles («Пять звезд»), с которым выступал на местных праздниках и свадьбах. В эти же годы он записал свою первую сольную композицию «Trigue Lycée» («Дорога в старшую школу»), после чего увлекся происходившими в 1980-е изменениями в стиле раи. В моду входило исполнение арабской музыки на западных инструментах и использование студийной звукозаписывающей аппаратуры. С 1986 года живёт во Франции, поёт как на арабском, так и на французском языках.
Противоречия с исламом
Алжирские исламские фундаменталисты были негативно настроены по отношению к стилю музыки «рай», из-за присутствия в текстах песен непочтительного отношения к запретам ислама: сексу, алкоголю, наркотикам. Певцы, подобные Халеду, расценивались как социально прогрессивные. Более современные темы, которыми были взволнованы молодые люди, протест против принужденности и более традиционного ислама — этим характеризовалось искусство стиля рай.
Как сказал сам Халед, «в музыке рай люди могут выражать себя самих. Мы разрушаем запреты». Клип Халеда «Диди» демонстрирует провокационно одетых девушек, танцующих с молодыми людьми. Оба этих случая являются запретными в исламе.
Напишите отзыв о статье "Халед (музыкант)"
Отрывок, характеризующий Халед (музыкант)
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
