Шевакин, Юрий Фёдорович

Шевакин Юрий Федорович
Шевакин Юрий Федорович
Гражданство:	СССР СССРРоссия Россия
Супруга:	Введенская Ольга Ильинична
Награды и премии:	, Государственные премии СССР, премии Совета Министров СССР, Государственная премия Народной Республики Чехословакия имени Клемента Готвальда,

Ю́рий Фёдорович Шевакин (27 сентября 1925 — 20 февраля 2010) — советский и российский инженер-металлург, учёный, доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники (1985), академик РАЕН, научный руководитель ОАО «Институт „Цветметобработка“».

Биография

Юрий Федорович родился в Москве в семье сапожника 27 сентября 1925 года, умер 20 февраля 2010 года в Москве. Советский, российский инженер-металлург, ученый, Заслуженный деятель науки и техники (1985), Действительный член Российской академии естественных наук (1993), профессор, доктор технических наук, лауреат Государственных премий СССР, премий Совета Министров СССР, Государственной премии Народной Республики Чехословакии имени Клемента Готвальда, член редколлегии журнала «Цветные металлы», член Высшей аттестационной комиссии СССР, член комиссии по экономии цветных металлов и нержавеющих сталей Госплана СССР, кавалер Ордена Трудового Красного Знамени и ордена Знак почёта, автор учебников и учебных пособий для студентов высших учебных заведений, обобщающей монографии «Обработка металлов давлением» (2005) и многочисленных научных статей.

Ю. Ф. Шевакин был видным организатором разработки и осуществления многочисленных проектов в области создания в СССР современных технологий, машин и оборудования, строительства и реконструкции заводов и цехов обработки цветных металлов для выпуска широкой номенклатуры продукции из цветных металлов и их сплавов.

Научно-практическая деятельность Шевкаина тесно связана с разработкой сплавов и производством полуфабрикатов из цветных металлов и их сплавов для авиационной, автомобилестроительной, машиностроительной, станкостроительной, пищевой, сельскохозяйственной, химической, атомной, электротехнической, электронной отраслей, а также для приборостроения, космического машиностроения и ракетостроения.

Юрий Федорович Шевакин окончил Московский институт стали и сплавов в 1948 году. С 1948—1951 годы работал мастером трубоволочильного цеха Новотрубного завода в городе Первоуральске Свердловской области. С 1951 по 1954 год — аспирант, с 1954 по 1962 год, — доцент, с 1962 по 1966 год, — проректор по учебной работе Московского института стали и сплавов. В 1967 году он возглавил созданную при его участии кафедру обработки цветных металлов методом давления Всесоюзного заочного металлургического института Министерства высшего образования СССР.

С 1967 по 1972 Шевакин работал главным инженером комплексного Ордена Трудового Красного знамени Государственного научно-исследовательского, проектного и конструкторского института обработки цветных металлов и сплавов Министерства цветной металлургии СССР и руководителем его научной части. С 1972 по 1998 годы — генеральный директор этого института с его филиалами в городах Мценске (Орловская область РФСР), Артёмовск (Донецкая область, Украинская ССР), директор Экспериментального завода качественных сплавов с машиностроительной базой (город Москва, город Мценск). В 1998 году институт был преобразован в ОАО "Институт «Цветметобработка», — Ю. Ф. Шевакин был назначен его научным руководителем.

Под руководством Шевакина разработаны проекты строительства и реконструкции свыше двадцати заводов и цехов по производству плоского и круглого проката, проволоки, фольг, в том числе ультратонких, композитных материалов на основе тяжёлых и легких сплавов в СССР и за рубежом; разработаны принципиально новые сплавы, припои, высокопроизводительные технологии обработки цветных металлов давлением, методом испарения и конденсации металлов в вакууме, литья и сварки, термообработки; созданы современные литейно-прокатные агрегаты, технологии и оборудование индукционной и аргонодуговой сварки труб, производства высокоточных радиаторных лент, широко используемые ныне на отечественных и зарубежных заводах; разработаны сотни технологических агрегатов, машин и приборов, изготовлено 1700 единиц прокатного, волочильного и другого оборудования и приборов.

Особое место в деятельности Ю. Ф. Шевакина занимает цикл научно-исследовательских работ по разработке теории, технологии, оборудования для осуществления высокотехнологичных непрерывных процессов литья, поперечно-винтовой и периодической прокатки. Совместно с коллективами специалистов и учёных им исследованы деформационные процессы горячей и холодной объемной штамповки, прессования, волочения, силовых и скоростных особенностей профилирования полых изделий. При его самом непосредственном участии внедрены методы управлении технологическим процессами с использованием электронно-вычислительных машин, математических методов планирования эксперимента

Ю. Ф. Шевакин являлся руководителем научно-исследовательских работ многочисленных своих аспирантов и докторантов, составивших большую группу специалистов высшей квалификации в области обработки цветных металов разнообразными методами. Он участник многих международных научно-практических конференций и симпозиумов, а также внешнеторговой деятельности, связанной с импортом оборудования для заводов обработки цветных металлов из Великобритании, Германии, Италии, Польши, США, Франции, Чехословакии и экспорта в Бразилию, Болгарию, Чехословакию, Кубу, Китай и другие страны станов аргонно-дуговой сварки труб из цветных металлов и другого оборудования, созданного на машиностроительной базе института «Гипроцветметобработка».

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/118884/Шевакин Шевакин, Юрий Федорович]. Большая биографическая энциклопедия. 2009.
• [www.rudmet.ru/journal/16/article/1896/ ШЕВАКИН Юрий Федорович]. Цветные металлы, № 3. 2010.

Отрывок, характеризующий Шевакин, Юрий Фёдорович

На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.