Шевалье д’Эон (аниме)
| Le Chevalier D'Eon
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;"> </td></tr>
<tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Аниме-сериал</th></tr><tr><th style="">Режиссёр</th><td class="" style=""> Кадзухиро Фурухаси </td></tr><tr><th style="">Продюсер</th><td class="" style=""> Ёсида Цуёси </td></tr><tr><th style="">Студия</th><td class="" style=""> Production I.G </td></tr><tr><th style="">Лицензиат</th><td class="" style="">
</td></tr><tr><th style="">Премьерный показ</th><td class="" style=""> 2 июля 2006 года — 24 февраля 2007 года </td></tr><tr><th style="">Серий</th><td class="" style=""> 24 </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Манга</th></tr><tr><th style="">Автор</th><td class="" style=""> То Убуката </td></tr><tr><th style="">Иллюстратор</th><td class="" style=""> Кирико Юмэдзи </td></tr><tr><th style="">Издатель</th><td class="" style=""> Kodansha </td></tr><tr><td colspan="2" style="padding: 0;">
</td></tr><tr><th style="">Публикуется в</th><td class="" style=""> Magazine Z </td></tr><tr><th style="">Аудитория</th><td class="" style=""> сёнэн </td></tr><tr><th style="">Публикация</th><td class="" style=""> 26 января 2005 года — 26 ноября 2008 года </td></tr><tr><th style="">Томов</th><td class="" style=""> 8 </td></tr> </table> Chevalier: Le Chevalier D'Eon (яп. シュヴァリエ Шевалье Д'Эон) — японский аниме-сериал, созданный студией Production I.G, основанный на одноимённом романе То Убукаты. Сериал впервые транслировался по японскому телеканалу WOWOW с 19 августа 2006 по 2 февраля 2007 года.[1]. Был лицензирован на территории России компанией Lizzard в 2007 году.[2]. На основе сюжетa сериала была выпущена манга авторства То Убукаты и иллюстрированная Кирико Юмэдзи, которая начала впервые публиковаться в 2005 году[3]. Главный герой истории является реальной и известной исторической личностью — Шевалье д’Эон, который жил во дореволюционной Франции 18 века, в эпоху правления Людовика XV[1] Сериал был лицензирован на территории США компанией ADV Films,[4] (за $440,000[5]). Сериал также транслировался на английском языке на территории Юго-Восточной Азии и Индии.[6][7]. Первая серия демонстрировалась на Международном фестивале Оттава в сентябре 2006 года.[8] СюжетДействие происходит во Франции 18 века. В то время, как народ голодает и в стране царит беззаконие, аристократия процветает. Во Франции стоит множество великолепных особняков, устраиваются балы, в то время, как на улицах грязно, ими правят бандитские группировки, а каждое утро полиция находит изуродованные трупы граждан. Но вот однажды жертвой пала аристократка Лия де Бомон, которую выловили рыбаки из реки. Брат убитой — Шевалье Д’Эон, блестящий аристократ и приближенный короля, решает сам лично выследить и уничтожить убийцу. На теле мёртвой женщины убийца оставил зашифрованные знаки, но Шевалье Д’Эон и не подозревает, что в ходе поисков преступника будет втянут в сражение против тайного ордена революционеров, а в помощь главному герою прибудет душа сестры, защищающая брата и тем самым мстящая врагам. Список персонажейД`Эон де Бомон (яп. デオン·ド·ボーモン Дэон до Бомон) — главный герой истории; его задачей является сохранение мира во французском обществе. Когда его сестра прибыла мёртвой в гробу с течением Сены в Париж , Д`Эон бросает все свои силы на борьбу против революционеров и оккультистов. Его главная цель — раскрыть тайну смерти сестры. Вскоре в Д`Эона вселяется душа его сестры, которая приходит ему на помощь и одновременно мстит за свою смерть поэтам. После оккультного ритуала Д`Эона становится сосудом для души своей сестры, она может управлять его телом в моменты «Д’Эи» или «Лиона». Лия де Бомон (яп. リア·ド·ボーモン Риа до Бомон) — старшая сестра Д`Эон де Бомона, которая была убита при загадочных обстоятельствах. Несмотря на то, что при жизни она была заботливой и доброй, после смерти её мстительный дух подталкивает Д`Эона на жестокость и беспощадность, но она появляется в моменты, когда Д’Эону угрожает опасность. Влюблена в Максимилиана Робеспьера. Её дух остаётся с братом Д`Эоном в одном теле до самой смерти.
Робин (яп. ロビン Робин) — юный паж королевы Франции. Он помогает Д`Эону. Несмотря на свой возраст, он очень изобретателен и серьёзен. Использует пистолет в бою.
Дюран (яп. ヂュラン Дзюран) — он хороший фехтовальщик и лихой человек. Хорошо владеет шпагой. Носит при себе антикварные часы подаренные Максимилианом Робеспьером, хотя они не работают. Не понятно точно, лояльно ли он относится к Д`Эону; вероятно, Дюран помогает ему из-за Лии, которую он всегда любил. Однако потом он привязывается ко всем четырём мушкетёрам и даже дарит Робину свои часы. Остаётся верен Лии до самой своей смерти.
Тейягорий (яп. テラゴリー Тэрагори) — когда-то обучал Д`Эона и Лию; является уважаемым рыцарем со времён Людовика XV. Его старинный меч когда-то был вручён ему самим Людовиком, и Тейягорий с тех пор сохранил честь рыцаря. За несколько лет до главных событий потерял единственного сына в войне.
Мария Лещинская (яп. マリー Марии) — королева Франции, жена Луи XV. Она носит при себе говорящий череп по имени Белль. Как правило, тихая и спокойная; позже выясняется, что она может управлять псалмами. Любит своего мужа Луи XV.
Маркиза де Помпадур (яп. ポンパドール Помпадору) — знаменитая любовница Людовика XV, она жаждет реформ во Франции. В отличие от Марии, она желает осуществить радикальные реформы. Помпадур имеет целый отдел шпионов, которые докладывают ей о настоящем состоянии в международных делах. Позже выясняется, что Белль является дочерью Помпадур, и она отрубила голову Белль. Позже Максимилиан использует псалмы, чтобы сломать Помпадур шею.
Максимилиан Робеспьер (яп. マクシミリアン・ロベスピエール Макусимириан Робэсуuюиээру) — поэт, у него особые отношения с Д`Эоном и Лией. Раньше был секретным агентом короля, но восстал против власти незадолго до смерти Лии. Он несколько раз предлагает Дюрану присоединиться к революционерам и преследовать Д`Эона. Когда-то с Лией были любовниками, пока не узнали, что родились от одного отца.
Воронцов (яп. ボロンゾフ Борондзофу) — русский шпион, который находится под защитой герцога Орлеанского. Довольно толстый и с длинной бородой, но хороший мечник. Попал во Францию как торговец мехами. Участвовал в заговоре против русской императрицы, но скорбит из-за её смерти.
Анна Рошфор — фрейлина королевы и его величества Огюста, который очень привязан к ней. Влюблена в Д`Эона де Бомона и была его невестой, но они не поженились, так как её убил король Людовик XV. Список серий аниме
КритикаСериал был высоко оценён критиками благодаря особой анимации и дизайнерскому искусству. Таша Бибинсон, представитель журнала Sci Fi Weekly похвалила особый дизайн сериала, однако лица при просмотре кажутся слишком плоскими, взгляд пустой и в результате обращаешь внимания больше на их костюмы."[9] Терон Мартин, представитель сайта Anime News Network сказал, что его впечатлил слегка шероховатый меняющийся фон а также эффект выстрелов, созданный графикой CG и поэтому по качеству сериал может соперничать с лучшими работами студии Gonzo, также очень качественно проработаны сцены при сражение на мечах и уделяется много внимания незначительным деталям, что даёт особый эффект реалистичности. И в общей перспективе сериал имеет меньше недостатков, чем преимуществ.[10] Крис Беверидж из Mania.com также поражён качеством детальной прорисовки и по его мнению некоторые сцены просто здорово смотреть.[11] Бретт Роджерс, представитель журнала Frames Per Second также отметил восхитительное качество графики а также особое оформление, благодаря которому зритель может окунутся в мир рококо и готики Франции 18 века. Однако переходы между эффектами бывают порой грубыми.[12] Сюжетная же линия сериала получила неоднозначную критику. Так Робинсон отметила, что практически вся сюжетная линия остаётся плоской, отметив, что всё решилось слишком быстро и с малым эффектом. Она сравнила Le Chevalier D’Eon с работой студии Gonzo — Gankutsuou, описывая оба сериала, где сюжет сильно затягивает, но быстро начинает сбивать с толку зрителя. Мартин оценил сюжетную линию сериала, назвав её верным ключом к настоящему качеству сериала.[9] Martin praised the series' pacing, saying that it is «one of the true keys to the quality of this series».[10] Напишите отзыв о статье "Шевалье д’Эон (аниме)"Примечания
Ссылки
| |||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Отрывок, характеризующий Шевалье д’Эон (аниме)
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
