Шерпенский плацдарм

Шерпе́нский плацдарм — стратегический плацдарм на правом берегу реки Днестр, в районе села Шерпены, захваченный в апреле 1944 года войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов.

Захват плацдарма

12 апреля в 12 часов дня передовые части 57-й армии неожиданно для противника форсировали Днестр в районе сел Бутор (левый берег) — Шерпены (правый берег). Форсирование началось без артподготовки. К исходу 12 апреля на правом берегу Днестра уже было сосредоточено два батальона советских воинов.

Ко второй половине апреля 1944 года 113-я стрелковая дивизия 68-го корпуса 3-го Украинского фронта (район: Спея — до Шерпен) и соединения 2-го Украинского фронта (Шерпены — Пугачены) захватили плацдарм шириной по фронту до 12 км и глубиной 4—6 км.

Бои за плацдарм

На плацдарме находились войска двух фронтов, что создавало определенные неудобства для ведения дальнейших боевых операций. Было принято решение о передаче плацдарма 3-му Украинскому фронту. Утром 7 мая 1944 года плацдарм начала занимать 8-я гвардейская армия (командарм В. И. Чуйков).

В ночь на 10 мая немецкие войска предприняли контрнаступление, которое застало врасплох армию Чуйкова, не успевшую полностью переправиться на плацдарм.

14 мая 34-й гвардейский корпус 5-й ударной армии (командарм генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин) сменил понёсшую большие потери армию генерала Чуйкова.

Немецкое командование рассчитывало, что именно с Шерпенского плацдарма будет нанесён главный удар советских войск на Кишиневском направлении, что открывало советским войскам дорогу на Румынию и далее на Балканы. Чтобы ликвидировать плацдарм, немецкое командование сформировало оперативную группу под командованием Кнобельсдорфа в составе 3 пехотных (17-я, 294-я, 320-я), 1 парашютно-десантной (2-я), 3 танковых (3-я, 13-я, 14-я) дивизий, при поддержке 3-х дивизионных групп (корпусная группа "А"), 2-х бригад штурмовых орудий (259-я и 286-я), группы Шмидта (АРКО 128 – Артиллерийская группа поддержки 128), 13 полка 4-й горнопехотной дивизии и частей 97-й горной легкопехотной дивизии( 6-й армии вермахта. Общий состав бронетехники на участке с немецкой стороны составлял 115 танков и штурмовых орудий. Основные операции проводились с участием танковых дивизий и 3-х пехотных дивизий - остальные вступали в бой как поддержка на необходимых направлениях, не меняя дислокации.

С советской стороны на начало основных боев с 10 по 18 мая плацдарм занимал 28-й гвардейский стрелковый корпус Морозова в составе 5 дивизий: 39-й гвардейской стрелковой дивизии, 79-й гвардейской стрелковой дивизии, 88-й гвардейской стрелковой дивизии, 47-й гвардейской стрелковой дивизии, 35-й гвардейской стрелковой дивизии. Советские войска испытывали недостаток в боеприпасах, технике, средствах противотанковой обороны.

За 8 дней упорных боев советские войска потеряли более 60% ранее захваченного плацдарма. Потери личного состава были весьма велики (до 2-х дивизий). После стабилизации линии фронта по плацдарму от Пугачен, вдоль Днестра, фронтом 8 км до Шерпен и глубиной от 0,8 до 3 км) бои перешли в стадию позиционных, и не несли особого напряжения до 23 августа 1944 года.

Оборона плацдарма усложнялась климатическими и географическими условиями — днестровскими плавнями, весенним половодьем и распутицей, расположением противника на господствующих высотах, позволявшем вести точный огонь по позициям советских войск.

Значение плацдарма

В ночь на 23 августа согласно приказу командования, немецкие войска начали организованный отход с позиций, прикрываясь арьергардными группами. Двигавшиеся вслед за ними части 32-го корпуса 5-й ударной армии на рассвете 23 августа с боями 24 августа заняли столицу Молдавии г. Кишинёв.

Учитывая предположение немецкого командования, что основное направление удара - Кишиневское, боевые действия на Шерпенском (корректнее - Ташлыкском) плацдарме сыграли отвлекающую роль перед началом Ясско-Кишинёвской наступательной операции (20—29 августа 1944 года), в ходе которой была разгромлена группа армий «Южная Украина», вышла из войны Румыния, была в корне изменена обстановка на Балканах.

Память

В 1985 году, по показаниям свидетелей, у Шерпен было найдено и вскрыто массовое захоронение советских воинов, погибших на Шерпенском плацдарме. В октябре 1985 года было принято решение о строительстве Мемориала воинской славы, на котором с почестями перезахоронить останки воинов из найденного захоронения. Конкурс на лучший проект мемориала выиграл архитектор Леонид Павлович Григоращенко.

22 августа 2004 года в 70 километрах от столицы Республики Молдова — Кишинёва открыт мемориальный комплекс «Шерпенский Плацдарм» по проекту архитектора С. М. Шойхета. и скульптора-исполнителя монументальных работ С.А. Ганенко.

Поиск и перезахоронение павших происходит и в настоящее время. 21 марта 2010 года поисковый отряд «Русский историко-патриотический клуб» поднял 14 бойцов Красной армии .

Литература

• Гуцул Н. Ф. Они сражались за Молдову. — Кишинёв, 2004. — С. 76.
• Морозов А. В.39-я Барвенковская. Глава «На днестровском плацдарме» стр.56-62 — М.:Воениздат, 1981;
• Чуйков В. И. Гвардейцы Сталинграда идут на Запад. Глава «Днестровский плацдарм» стр. 234—246 — М.:Советская Россия,1972;
• Чуйков В. І. Від Сталінграда до Берліна. стор.441- 448.- К.: Політвидав України,1982.

Отрывок, характеризующий Шерпенский плацдарм

Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!